О, Мари!

На выходе из главпочтамта нос к носу столкнулся с Монстром. Он перекрасил волосы, отпустил бороду и усы, надел очки и шляпу, но я все равно моментально его узнал. Остолбенело стояли мы друг против друга, мешая движению.

– Гниль, подонок! – с ненавистью прошипел я.

– Дав, отойдем в сторону, – тихо и быстро проговорил Монстр. – Я не убегу!

– Сволочь! Как ты мог так поступить с Мари? Ты же знал, кто она для меня!

– Так получилось. Я – сука, признаюсь.

– И все? У тебя все так просто?

– Давай отойдем… Слушай, ну, дай мне в морду, плюнь в глаза, я это заслужил. Но лучше нам сейчас просто разбежаться. Обещаю, что ты меня больше не увидишь. И другу своему, который засады устраивает, скажи, что я больше в этих краях не появлюсь, у меня другие планы. Ты о них потом услышишь…

С этими словами Монстр, не заходя в главпочтамт, развернулся и исчез в соседнем переулке.

Противоречивые чувства душили меня. Догнать его, врезать по ненавистной морде, позвать милицию? Бесполезно! Как жаль, что нет с собой оружия, хотя бы кастета! А может, это и к лучшему? Мало ли у меня проблем в жизни? Пусть идет своей дорогой, все равно его ждет бесславный конец.

И действительно, долгие годы мы ничего не знали о Монстре. Забегая вперед, скажу, что снова мы услышали о нем только лет через пятнадцать, если не больше. Выяснилось, что все это время он был за границей: сперва в Мексике, а затем в штате Калифорния, где уже тогда проживало не менее миллиона армян. Как он оказался там, не имея визы, или как умудрился ее добыть, осталось загадкой. Местные армянские дельцы, подвизавшиеся в сфере игорного бизнеса и иных незаконных видов деятельности, желая защитить себя от мексиканского криминала, с которым их интересы пересекались, постепенно перетащили к себе из республики известных спортсменов и признанных криминальных авторитетов (зачастую это оказывалось одно и то же). В их числе оказался и Монстр, которого приняли со всем радушием.

Он быстро сколотил ударные группы из приезжих спортсменов и уголовников, и через некоторое время они заметно потеснили мексиканцев, удивляя власти и жителей штата своей агрессивностью, организованностью и невероятной жестокостью. Американцы и представить не могли, какую жестокую школу прошли в Стране Советов эти парни. Большинство из них были сиротами, потерявшими отцов на войне, многие с малых лет оказались вовлечены в криминальную деятельность и провели юность в сибирских, дальневосточных, поволжских лагерях и колониях – полуголодные, озверевшие в стычках друг с другом и надзирателями, еще более жестокими, чем они сами. Вырос новый тип людей – homo sovieticus: никому и ничему не верящие, не признающие никаких аргументов, кроме силы, отличающиеся упорством, агрессией и удивительной волей к выживанию. Районы Лос-Анджелеса, Сан-Франциско и других калифорнийских городов, покинутые в свое время белыми американцами под натиском пришельцев из Мексики, теперь стремительно заполнялись приезжими армянами.

Широко разошлась история о встрече одного из классиков американской литературы, этнического армянина Уильяма Сарояна [33] , имевшего огромный вес в армянской общине в Америке, и армянина по отцу Джорджа Докмеджяна, губернатора Калифорнии – он сменил на этом посту Рональда Рейгана после того, как тот стал президентом США. Обрушив сперва на своего собеседника поток информации о неблаговидных действиях обосновавшихся в Калифорнии представителей армянской диаспоры, губернатор Докмеджян решил попросить Сарояна, чтобы тот использовал свой огромный авторитет среди армян, убедив их быть добропорядочными гражданами и не преступать закон. Маэстро внимательно слушал губернатора, наматывая на палец свои огромные пышные усы, а затем спокойно произнес:

– Армяне – талантливый трудолюбивый народ, среди них много хороших ученых, архитекторов, композиторов, певцов. Согласны?

– Да, – кивнул губернатор, а маэстро энергично закончил свою мысль:

– Тогда, поскольку армяне полноценный народ, почему среди них не может быть воров, бандитов и проституток?

…Монстр был убит во время жестокой криминальной разборки с пуэрториканцами в начале 1980-х годов, вскоре после своего пятидесятилетия. Ни жены, ни детей у него не было, только брат. Похоронили его там же, в Калифорнии. Надгробная надпись гласила: «Артаку от благодарных соотечественников». Парадокс: человек, даже такой, как Монстр, не оставляет по себе одних лишь негативных воспоминаний – на общем черном фоне найдется хотя бы одна тоненькая белая полоса.

* * *

Ранее я договаривался встретиться с Арамом. После обмена приветствиями друг пригласил меня пообедать: в зимние месяцы московские армяне каждое воскресенье собирались в ресторане «Арарат» [34] на хаш. В этом экзотическом блюде, состоящем из простых компонентов, но трудоемком в приготовлении, используется много чеснока, поэтому «хашист», то есть человек, как следует поевший хаша, еще день-два продолжает пахнуть чесноком – запах выделяется вместе с потом.