О, Мари!

– Хорошо, мне так даже легче. А то как-то неудобно каждый раз заходить к отцу, просить его. Конечно, он ни о чем не спрашивает, но я понимаю, что он беспокоится. Завтра все деньги будут у тебя, Варужан. Кстати, что слышно об этом аферисте Бифштексе?

– Вчера его мама невзначай сказала, что он упал и разбился. Улетел в Москву весь в синяках. Кстати, после падения у него появились сильные головные боли. Давид, неужели это вы так жестко с ним обошлись?

– Ничего, Варужан, такие твари живучие. Разумеется, без рукоприкладства не обошлось, иначе я бы не добился результата. Но как он улетел без паспорта?

– А что? Где его паспорт?

– Скажем так – не у него.

– Давид, ты очень наивен. Разве ты не знаешь, что в твоей любимой стране все продается и покупается: свобода, должности, звания, титулы, водительские удостоверения, – все абсолютно? Что уж говорить о такой мелочи, как паспорт! Пишешь заявление в отделение милиции об утере документа с просьбой предоставить новый. Паспортистки получают гроши, которых хватает на несколько дней, так что за небольшую мзду они в три-четыре дня сделают тебе любой паспорт и сколько угодно раз. Паспорт – это не проблема.

– Не думал, что он выберет такой путь.

– В отличие от уголовников, он мошенник экономического плана. Месть для него не первоочередная задача. Конечно, при удобном случае он не откажется отомстить, если почувствует, что это безопасно. Но всегда выберет самый рациональный и эффективный способ – деньги. Вряд ли он захочет встретиться с тобой еще раз. Если ему понадобится оружие, он купит его в Москве на барахолке без особого труда. Возможно, даже с помощью милиции – они продают любое оружие, это тоже одна из статей дохода. Сейчас, Давид, у меня другие заботы. Я должен ускорить отъезд Азата, меня очень беспокоит состояние его здоровья. Необходимо, чтобы он как можно скорее оказался под постоянным наблюдением врачей. Не дай Бог, случится непоправимое, тогда вся эта семья окажется в бедственном положении – ведь фактически сегодня он единственный из них, кто работает. Билеты заказаны, сейчас я добавлю еще и билет для Мари.

– Спасибо, Варужан. Я, пожалуй, полечу в Москву вместе с вами. Сердце велит. Посажу всех в самолет и вернусь. Надо забронировать номера в гостинице, а то еще останутся на улице…

* * *

Оставшиеся две недели прошли в безумной суматохе. Я разрывался между работой и подготовкой к отъезду Мари. Большую часть ее одежды, обуви, книг, даже любимые игрушки и постельные принадлежности мы перевезли ко мне. Брата окончательно устроили в кабинете отца, частично превратив в кабинет гостевую комнату. Для Терезы сняли комнату у знакомой учительницы, когда-то работавшей вместе с мамой. Оставшиеся вещи забрали Варужан и соседи.

Последнюю ночь Мари провела у меня на своей постели, мсье Азат и мадам Сильвия – у Варужана, Тереза – в своем новом жилище. Утром Мари долго и тепло, со слезами, прощалась с моими родителями. Мы заехали за Терезой и отправились в аэропорт, где встретились с мсье Азатом, мадам Сильвией, Аидой, Варужаном и Кристиной. К моему удивлению, кроме Рафы и Георгия туда приехала целая группа моих друзей, пришли и подруги Мари, даже Иветта с Ольгой и Лилией. Все были возбуждены. В буфете накрыли стол с фруктами и сладостями, то и дело слышался громкий звук открывающегося шампанского. Все обещали Мари, что приедут в Париж, как только откроются границы – так же не может продолжаться вечно!

– Друзья мои, что вы все время твердите о приезде в Париж? – смеялась Мари. – Да вы глазом не успеете моргнуть, как я уже буду здесь. Месяц пролетит незаметно!

Я изо всех сил старался отогнать охватившее меня тревожное предчувствие, что расстаюсь с Мари навсегда. Да это просто невозможно! У нее на руках обратный билет – правда, с открытой датой и сроком на три месяца, но ведь ничто не может помешать ее возвращению. Устроит родителей, папа придет в себя, и мы снова будем вместе! Но я никак не мог поверить собственным словам. Сердце подсказывало другое.

На следующий день, уже в Москве, я провожал Мари и ее родителей на самолет. Все мы были подавлены и старались не встречаться взглядами. Перед выходом на посадку Мари разрыдалась. Не стесняясь окружающих, крепко обняла меня, прижалась к моей груди:

– Прости, любимый, я испортила тебе жизнь! Сколько тревог и опасностей ты пережил из-за меня… Что за проклятье? Почему судьба все время разлучает нас?

Я отводил глаза, делал какие-то попытки пошутить, но мне это плохо удавалось. Залитое слезами лицо Мари навсегда врезалось в мою память.

– Давид, сынок, не знаю, что было бы с нами, если бы не ты, – мадам Сильвия вытирала платком покрасневшие глаза, губы ее дрожали. – За Мари не беспокойся. Как устроимся, она тут же вернется к тебе.

– Мадам Сильвия, я очень надеюсь, что все у вас будет хорошо…

Мсье Азат стоял отрешенно. Казалось, что все происходящее не имеет к нему ни малейшего отношения.