О, марсиане !

Случилось чудо. Ошеломленный оперативник внезапно почувствовал себя птицей. Взмахнув руками, он отделился от земли и воспарил над садом. Потом его потянуло дальше ввысь, и, подхваченный ветром, он понесся куда-то с фантастической скоростью и исчез за горизонтом. Все это произошло в доли секунды и осталось незамеченным для посетителей кафе и гулявших по садику заборьевцев. Только один малыш закричал: "Смотри, мама, дяденька полетел!", за что получил незаслуженный шлепок.

Восхищенный Гудаутов заключил марсианина в объятья. Его осенила гениальная идея.

- Старина, - говорил он, ласково поглаживая драгоценный аппарат, - мы будем последние идиоты, если не создадим фирму. Нет, назовем это НИИ-2. Ты заведуешь научной частью, я руковожу хозяйством. Показываем чудеса, собираем денежки. Я завязываю с железной дорогой!

- Зачем нам денежки? - заплетающимся языком спросил Зуй. - Я должен изучать психологию землян.

- Деньги помогут тебе лучше изучить психологию землян, - пояснил Гудаутов. - Ты начнешь с меня.

- Спасибо, Жора, ты настоящий друг! Давай еще по сто пятьдесят с прицепом...

Посередь субботнего дня заборьевцы могли наблюдать шатающуюся по улицам пьяную пару. Время от времени друзья останавливались, чтобы поплясать вокруг желтого чемоданчика, и шли дальше куда глаза глядят, обнявшись и горланя охрипшими голосами: "Грусть напрасна, потому что жизнь прекрасна, если ты живешь и любишь как в последний раз!"

ВЕСЕЛЬЕ ПО-МАРСИАНСКИ

Зуй открыл глаза и долго не мог понять, где находится. Он лежал на низеньком диванчике в маленькой уютной комнатенке. В зашторенное окно прорывались солнечные зайцы. На отчаянно болевшей голове лежало влажное полотенце.

Марсианин попробовал привстать, охнул. Начал припоминать вчерашние похождения и чем дальше, тем больше мрачнел. Вели они себя паскудно, пытались даже бить витрины, приставали к женщинам; дружок схлопотал пощечину. Как только их не забрали в милицию? Но самое худшее, что он проводил категорически запрещенные эксперименты на людях, кажется, отправил кого-то в полет. За такие штучки могут в два счета отозвать на Марс, и не оправдаешься ведь тем, что был во хмелю.

В разгар этих покаянных размышлений в комнату вошел Будушкин.

- Проснулись наконец, - сказал он, - должно быть, голова побаливает? Примите-ка аспиринчику.

Зуй покорно проглотил таблетку.

- Спасибо, Геннадий, вы даже не можете себе представить, как я рад вас видеть. Где я?

- У меня. Не тревожьтесь, теперь все будет в порядке. Вчера, правда, заставили вы меня изрядно поволноваться.

- Стыд какой!

- Бросьте, с кем не бывает, - успокоил его Будушкин. - Вы, видимо, по малой опытности хватили лишнего.

- Да, я хватил, еще как хватил! Трижды по сто пятьдесят с прицепом.

- Этот прохвост вас сознательно спаивал.

- Какой прохвост? Вы имеете в виду моего друга Жору?

- Кого еще? Поражаюсь, Зуй, как это вы с вашим умом и умением читать мысли столь опрометчиво выбираете себе друзей.

- Я ему весьма обязан. Гудаутов помог найти мой чемодан.

- После того как он же уворовал его, сходя с поезда.

- Это невозможно! Такой щедрый и интеллигентный человек...

- Почему бы ему не быть щедрым, имея в кармане краденых денег почти две тысячи.

- Вы меня убиваете!

- Убивайтесь, это полезно, в другой раз будете осмотрительней.

- Где же он сейчас, бедняга? - осведомился марсианин. - Могу я навестить его?

- Чем он, черт побери, так вас приворожил? - спросил Будушкин с ревностью.

- Великодушием.

Геннадий развел руками.

- Вам сейчас надо думать о собственной безопасности, а не о том, как выручить приятеля. Тем более ему вы все равно помочь не в силах. Получит свой срок, не первый, полагаю, и отправится куда надо.

- А куда надо?

- Ну... - неопределенно помахал рукой Будушкин, - на Марсе, вероятно, тоже существуют исправительные учреждения? Проще, тюрьмы.

- О нет, мы высылаем преступников на Венеру.

- Неплохо устроились. А знаете, что сами вы спаслись чудом? Можно сказать, рука провидения толкнула меня пройтись по Шекспировской, где я и обнаружил вас лежащим в канаве и успел подобрать до появления милиции.

- А чемоданчик?

- Подобрал и его. - Марсианин облегченно вздохнул.

- За вами, правда, особых проступков не числится, - продолжал Геннадий, - отделались бы пятнадцатью сутками. Если только... Скажите, Зуй, история с оперативником не ваших ли рук дело?

- А что случилось с этим товарищем?

- Он уверяет, будто внезапно ощутил себя птицей, взлетел над городом и пулей понесся по ветру. Приземлился в какой-то деревушке, километрах в двухстах от Заборьевска, на попутных машинах добрался домой. Врачи полагают, что он повредился в уме, но оперативник упорно держится своей версии и рассказывает о полете довольно убедительные подробности. К тому же никто не берется объяснить, как он мог оказаться в таком удаленном месте за час с небольшим, прошедший от его звонка начальству до посадки на попутный грузовичок. Весь город только это и обсуждает.

Марсианин молча опустил глаза.