О медленности

В произведении Кардифф мы делаем что-то, и в то же время что-то делается с нами. Мы движемся, но в то же время испытываем сильнейшее чувство, как что-то движет нами. Мы заново собираем инсталляцию посредством ходьбы, ощущая при этом, что нас втягивают в некий опыт интенсивного присутствия, не имеющий никакого отношения к нашим намерениям. Эта занятная двойственность кажется мне очень важной составляющей произведения Кардифф. С одной стороны, она делает возможным интенсивный эстетический опыт, не стирающий границы слухового поля, как его описывает Айд, но заставляющий слушателя колебаться между опытами безграничного и ограниченного акустического восприятия. Этот эстетический опыт резко расширяет структуру чувственного восприятия, в то же время позволяя прочувствовать его границы. Иногда инсталляция Кардифф заставляет нас всецело обращаться в звук, в другие же моменты звук рождается через нас. Вместо того чтобы полностью растворять нас в пульсирующем музыкальном времени, «Мотет для сорока голосов» позволяет насладиться неповторимым опытом замедления восприятия и двойственности, оттягивания развязки и распыления фокуса.

С другой стороны, сочетание активного участия и интенсивной эстетической поглощенности в созданном Кардифф звуковом пространстве знаменует собой явный разрыв с возникшими в XX столетии критическими концепциями, отстаивающими выраженную саморефлексивность того или иного медиума как стратегию сдерживания эстетических соблазнов и подготовки почвы для социальной эмансипации. Хотя инсталляция Кардифф отводит движущемуся телу роль главного медиума эстетического опыта, она не требует от зрителей и слушателей критического анализа эстетических соблазнов, с которыми они сталкиваются. «Мотет для сорока голосов» вмещает ауратическое и воспроизводимое, тактильное и нематериальное, актуальное и виртуальное начала, объединяет их в одно динамическое целое, однако происходит это не с целью создания или же развенчания возможности полностью целостного, иммерсивного, тотального произведения искусства, а, напротив, с целью предоставить слушателям возможность расширить свое чувственное восприятие и благодаря этому познать его границы.

Как и аудиопрогулки, «Мотет для сорока голосов» тоже застает врасплох, упраздняет или испытывает обычные режимы пребывания в пространстве. В отличие от преобладающих прогрессистских моделей искусства, Кардифф не сосредотачивается на критической рефлексии структурирующих возможностей медиа, но поощряет слушателя во всей полноте задействовать свое чувственное восприятие для создания эстетического пространства-времени, представляющего собой открытую, синхронную совокупность разных голосов и отношений, разных прошлых и настоящих, разных «здесь» и «там». Смысл и удовольствие рождаются из кинестетического взаимодействия, а не через когнитивные акты отстранения или критической деконструкции со стороны реципиента. Именно приглашение Кардифф к свободному расширению и исследованию чувственного восприятия, очевидное стремление художницы дать зрителю непредсказуемый опыт движения и аффекта, сопряженных друг с другом, и составляет одну из важнейших граней ее вклада в современную эстетику медленного.

5