О, мой босс!

– А кто это был?

Она вдохнула и сказала:

– Мне жаль, что приходится говорить такое, Чейз, но это был… Эдди.

* * *

Мы говорили больше двух часов. Я заставил детектива рассказать мне все от и до, причем несколько раз. Я мерил шагами кабинет, словно лев в клетке, собирающийся атаковать.

Почему-то было легче представить, что за такое жестокое преступление ответственна группа подростков‑наркоманов из неблагополучных семей. Но мир полная помойка, раз виновным оказался бездомный, которому пытались помочь много лет. Я не хотел верить, что это правда.

– А где он?

– Эдди? Заключен под стражу.

– Мне нужно его увидеть.

– Плохая идея. Я знала, вам нелегко будет это услышать, но надеюсь, зная, что дело закрыто и убийца проведет за решеткой всю оставшуюся жизнь, вы в итоге сможете двигаться дальше.

Но я уже начал двигаться дальше. Было такое чувство, что у меня украли свет, который я только-только начал видеть после долгих лет, когда шагал в темноте.

Я рассмеялся, как маньяк.

– Двигаться дальше! Да я уже двигался.

Детектив Балзамо разинула рот.

– Простите, я не знала.

– Но зачем? Зачем он напал на Пейтон?

Она шумно сглотнула и посмотрела на свои туфли, а когда подняла глаза, то заговорила тихо:

– Он ее любил. Видимо, он узнал, что она помолвлена, это послужило толчком. Он психически не устойчив.

– Его вообще будут судить или признают невменяемым?

– Мы пригласили двух психиатров оценить его состояние. Оба сказали, что он вполне способен отличить правильное от неправильного. У него, определенно, есть психические проблемы, но он не сумасшедший, его будут судить.

– Он признался?

– Да. Это было сложно. Пришлось собирать по кусочкам материалы двенадцатичасового допроса, поскольку все ответы были одно- или двусложными. Но все срослось.

– А ели бы не срослось? Его опознала жертва, так что его судили бы за убийство первой степени[18] или за покушение на ту официантку. Что касается дела мисс Моррис, то прокурор говорит, что хватит вещественных доказательств, чтобы упрятать его за решетку даже без признаний. Нож нашли при нем, и мы побеседовали с работниками в ночлежке. Они помнили, как он резал еду карманным ножом и как выглядел нож. Старинный, редкий офицерский нож с ручкой из ореха.

Из ореха.

Я оцепенел.

– На ручке были инициалы.

– Да. А откуда вы знаете?

Я пропустил ее вопрос мимо ушей, поскольку требовался немедленный ответ на мой собственный вопрос. Мое сердце билось со скоростью тысяча миль в час. Мне казалось, от давления грудная клетка треснет и взорвется изнутри.

Детектив Балзамо уставилась на меня, нахмурившись. Я ей все объясню, когда услышу ответ. Мне нужен ответ.

– Что за инициалы?

Видимо, она почувствовала всю неотложность, залезла в карман и вытащила блокнот, пролистала несколько секунд, пока я сидел без движения. Все мускулы в моем теле напряглись. Наконец она остановилась и ткнула в блокнот.

– Инициалы С. И.

Глава тридцать первая

Чейз – семь лет назад

Двадцать семь стежков на голове. Пейтон все это время держала Эдди за руку, хотя мне он не позволил приблизиться ближе чем на полметра. Каким-то образом Пейтон удалось получить пропуск в зону с надписью «посторонним вход воспрещен», которой Эдди окружил себя как невидимым щитом.

Я смотрел на Пейтон. Думаю, удивляться не стоит. Пейтон красивая, нежная, манящая. Какой мужчина в здравом уме отказался бы от ее прикосновений?

Доктор в «Скорой помощи», который зашивал Эдди голову, вызвал меня из смотровой поговорить.

– У него целая коллекция свежих шрамов на лице и голове, – сказал он, когда мы оказались в коридоре. – Причем один явно нанесен каким-то лезвием. Судя по краю раны, зубчатым лезвием. Наверное, кухонным ножом, насколько я могу предположить. Если бы удар был нанесен буквально на полсантиметра правее, он бы лишился глаза.

Я посмотрел через плечо. Стежки у Эдди тянулись со лба и до подбородка. Его правый глаз опух и не открывался, поскольку вчера вечером его побили.

– Эдди не особо разговорчив, – объяснил я. – Но мы думаем, это дело рук группы подростков. Видимо, они играют в некую игру, получают очки за тот вред, что нанесли бездомным.

– Я читал об этом в газете. Боюсь подумать о будущем нашего общества. – Доктор покачал головой. – Он обращался в полицию?

– Пейтон пыталась его уговорить. Сама несколько раз ходила, пробовала подать обращение от своего имени. Но им плевать.

– Вы не могли бы забрать его в ночлежку?

– Он приходит туда за едой. Там они и познакомились с Пейтон. Она волонтер в столовой, где он обычно питается. Но он не останется там на ночь. Когда накрывают столы, он берет еду и садится в дальний угол, подальше от людей. Кровати в ночлежке поставлены тоже слишком близко друг к другу, а Эдди не переносит, когда к нему кто-то слишком близко.

– Его убьют, если так и дальше будет продолжаться. По крайней мере, ему нужно защищаться. У него нет никаких следов на ладонях и руках, которые указывали бы, что он защищается.

– Он не защищается?

– Не похоже на то. Или он зачинщик, или просто забивается в уголок, пока его осыпают ударами по голове.