О моя дорогая, моя несравненная леди (СИ)

Пол резко накренился и брезент, укрывавший Ракитина съехал набок. Кирилл обернулся и увидел безвольно откинувшуюся голову капитана. Маленькая, темная дырочка в верху лба была бы вовсе незаметна под волосами, если бы не тонкая полоска, протянувшаяся от нее к брови и демаскировавшая пулевое отверстие.

Он замешкался на мгновение, а потом решил поправить брезент, но Матвеев опередил его. Прижав автомат коленом, чтобы не ускользнул на очередном вираже, ефрейтор нагнулся и, подтянув брезент, накрыл голову покойного. Потом снова привалился к борту и покачал головой:

-Вот жизнь-то. Афганистан без единой царапины прошел, в Первую Чеченскую выжил, а тут, на каком-то паршивом перевале пулю схлопотал! Глупо. Ей богу, глупо!

-Не глупее других. - пожал плечами Кирилл, отворачиваясь к люку.

...Вертолет скользил вдоль ущелья. Мимо проносились однообразные, зеленые с серым склоны гор. Сзади шла еще одна машина.

Кирилл смотрел на бесконечное мелькание зеленки. Потом, вдруг, поднял винтовку и припал к прицелу.

-Стас. - позвал он. - Стас!

-Я. - Никифоров расслышал-таки свое имя за непрерывным гулом турбин, затопившим отсек.

-Видишь вон ту купу деревьев на скальном выступе, слева по курсу? Зацепи ее.

-Пулемет? Ракета? - поинтересовался Стас, прилежно наводя ствол пулемета на указанную цель.

-Не знаю. - ответил Кирилл, удерживая прицел на приближавшихся деревьях. - Просто подержи ее пока.

Стас кивнул, аккуратно доводя ствол по мере приближения цели.

-Кир, а ты слышал, - спросил он, вдруг, не оборачиваясь, - нам на следующей неделе сто дней объявить должны.

-Слышал. - сказал Кирилл, опуская винтовку. - Хорошо.

...Горы молчали.

Без устали нарезая упругие пласты холодного воздуха мощными взмахами лопастей, вертушки шли в сторону базы.

Глава X

...Потом плыви скорее прочь.

Ты завтра вспомнишь только ночь,

Столпы базальтовых гигантов,

Однообразный голос вод

И радугами бриллиантов

Переливающийся свод.

-Да. - вздохнул Кирилл, глядя на море. - Вот и лето прошло. Словно и не бывало...

-Почему - не бывало? - удивилась Лена.

Она будто не слышала песни, блуждавшей под сводами летнего ресторана, перемешиваясь со звоном столовых приборов немногочисленной публики и шелестом ветра в невесомых тростниковых занавесках, затенявших яркое, едва начавшее клониться к закату солнце...

-Ротару. - улыбнулся Кирилл, указав на монументальные концертные колонки в углу зала. В часы вечернего максимума они наверняка ревели на всю Ивановскую, нагнетая атмосферу веселой, бесшабашной гулянки, а сейчас вполголоса нашептывали тихую мелодию, плохо ассоциировавшуюся с огромными черными амбразурами их динамиков.

-Ах, Ротару! - сообразила Лена и требовательно постучала по краешку своего стакана.

Кирилл открыл полупустую уже бутылочку и налил ей минералки.

Даже сейчас, когда они зашли пообедать в ресторан, расположившийся на набережной Феодосии, носившей профессиональное, с точки зрения Кирилла, название, Лена отказалась от любезного предложения своего спутника пригубить вина.

-Ну, должен же я хоть как-то отблагодарить тебя за доставленное удовольствие!

-Да бог с тобой! О чем ты говоришь?! - отмахнулась она...

...Утром, когда Кирилл спустился в столовую к завтраку, Лена спросила его:

-Слушай, ты же хотел в Феодосию, в галерею Айвазовского съездить. Нет?

-Ну да, хотел. - ответил он, сообразив вдруг, что в поисках собственного вдохновения действительно забыл о планах посещения вожделенного музея, находившегося буквально в двух шагах.

-Так может, съездим?

-Сегодня?

-Да прямо сейчас! - махнула она рукой. - Соберемся да поедем. Если, конечно, ты не собирался работать.

-Работать? - Кирилл пожал плечами. - Да нет, не собирался.

Он действительно не работал уже несколько дней, чувствуя, что довел полотно до идеального состояния, до некоего фантастического, даже не снившегося ему прежде уровня совершенства. Оставалось лишь закончить внешнее оформление: раму и тому подобное. И... можно сдавать работу заказчику. Благо вернуться заказчик должен не позднее завтрашнего дня...

...-И как тебе экскурсия? - поинтересовалась Лена.

-Колоссально! - ответил Кирилл, ничуть не покривив душой.

Перед его мысленным взором до сих пор проплывали ряды грандиозных, монументальных полотен, навечно пленивших неукротимую стихию на тонкой хрупкости холста.

-Вот как надо работать! - сказал он. - Вот это и есть - классический шедевр! Полнейшее отсутствие оригинальности, на грани с тривиальностью...

-Даже так? - удивилась Лена.

-Естественно! Ну, вот скажи: где ты увидела у Айвазовского хоть какую-то надуманность или неестественность? Да у него же все просто до неприличия! Море, небо, иногда - краешек земли и корабли...

-Или то, что от кораблей осталось!

-Или то, что от кораблей осталось. И все! Понимаешь? Все! Никакого сюрреализма или же, прости господи, экспрессионизма. Максимальная простота. Прямо как на фотоснимке каком-то. А глаз все равно не отвести... - он покачал головой.