О нечисти и не только

А только этот Мишаня ещё деньгу зашибал тем, что скотину колол. Ну и раз Феодора Базанова приходит до него и просит бурёнку заколоть – у ней, говорит, нога задняя подломилася, и встать не может теперь. Надо колоть скорее. Ну, Мишаня пошёл. И такой лютый мужик он был, что мычащую шибко бурёнушку – а то как же, хоть и скотина, а больно ведь ей тоже – по сломанной-то ноге кулаком и вдарил! А корова-то как подскочи да как взбрыкни – и ну дёру от Мишани на всех парах! Тётка Феодора-то глядит и ничего понять не может – утром встать не могла кормилица, а теперь, как телуха мокроносая, через плетень сигает. Та за ней. Потом уже поймала, в коровник-то загнала, а Мишаня ей – гони, мол, два рубля. Да с каких щедрот тебе два рубля, Феодора говорит, мы на рубль сговаривались, а теперь-то и колоть не надо! Верно, Мишаня отвечает, не надо колоть. Потому и два рубля гони. Я твою скотину вылечил. Но Базанова тоже ведь бой-баба была – а ну давай греметь на всю улицу, что-де бедную вдовицу изобидеть на два рубля хотят, да не за што не про што!

Ну, народ собрался рядить их. Мишане-то веком веры не было. Митя Базанов за тётку свою родную пуще всех заступается – не могёт, говорит, того быть, чтобы кулаком ногу сломанную залаживали! Брехло ты, Мишка! А Мишаня на своём твёрдо стоит – отдавай, мол, два рубля за медицину!

А дед один на селе был забавник, Леонтий. Вот он вроде как в шутку говорит – у меня во дворе кобель на правый глаз слепой, так ты, Мишаня, иди полечи его, авось Феодора тебе тогда и заплатит! Ну, все – га-га-га, Мишаня-то и ушёл. Да только под вечер Леонтий прибегает всполошной весь до Базановых, кричит – кобель-то обоимя глазами видит, бельмо спало! Ну, Митя ему, мол, что ты дед уже седой, а всё проказишь, как зуёк[28] в первоходку. Будет врать-то! А дед Леонтий божится, выйди, говорит, сам глянь-кось. Ну, они пошли, а кобель во дворе лежит и вправду без бельма на глазу-то…

Тут малой базановский с печи высунулся. Батька, говорит, у Васьки у кота нашего ухо подрано. Пусть дядя Мишаня его полечит. Ну, Митрий с Леонтием переглянулись.

Он такой – кысь-кысь, подхватил рыжего и ушли. Долго не было. Базаниха уже собралась было за ними идти, но тут вернулись. И тётка Феодора с ними. Кота малому на печку закинули – а ухо-то у него целёхонькое! Как новое!

За столом сидят молча, Базаниха бутылку поставила. Феодора спрашивает – это что же, мне теперь взаправду ему два рубля платить? Выходит, что так, – Митя отвечает. А дед Леонтий стакан опрокинул и говорит – это всё громова. Я от своего деда слышал, а он ещё от кого – если громова стрела в живых человека оставит, так он еретиком беспременно станет. Скажешь тоже, – Базаниха сомневается. Да если б всё так просто было, в медучилище бы молниями всех учили за един день! А не за три года. Уж я-то была, знаю… Она же, Валька-то, поступала в городе на медицину, да потом замуж за Митрия пошла и малость не доучилась.

А что же это, говорит тётка Феодора, он только скотину лечит? Мог бы и людей – ведь грыжа-то у меня не прошла, сколько ни колотил!

Это уж, Леонтий руками разводит, кому какая сила дадена. Значит, он скотной шептун, и всё тут… Тётка Феодора горько вздохнула. А нельзя ли, говорит, как-то сторговаться с Мишаней на рубль, а? Нет, Леонтий твёрдо отвечает, колдуна нельзя омманывать. Он ить и спортить скотину может! Дай ему сколько требует, не бранись с ним…

С тех пор в Суре скотина не болела. У кого, бывало, коза или там корова, или лошадь занедужат, идут к Мишане на поклон. Он хапун был, конечно, но лечил на совесть.

Подойдёт, значит, шепнёт в кулак и как бацнет по самому больному месту. Главное, потом поймать скотину надо – очень уж живо бегали после Мишаниной медицины, не догонишь.

А Виталик этот дураковатый вернулся на село. Его ветфельдшером сюда направили.

Он, как положено, неделю отгулял и давай по дворам ходить, дознаваться. К Базановым из первых зашёл. А что это, говорит, вы, тётя Валя, молоко соседям по 15 копеек за трёхлитровку предлагаете? Базаниха ему отвечает, мол, а что ж, нам самим всё выпить да лопнуть? Чай, цену не ломим, всё честно доливаем… Да нет, говорит Виталик, я ж не милиция, за руку не хватаю, а только надо по закону корове вашей прививку сделать, а иначе торговать молоком нельзя. Это преступление!

Ещё чего, Базаниха говорит. Веком не делали никакие такие прививки, а тут ты припёрся. Шибко умный, я смотрю!

– Ну постойте, – Виталик не унимается. – А если коровка заболеет? Лечить болезнь всегда сложнее, чем её предотвратить!

– Если заболеет, так я к Мишане её отведу.

– На убой?!

– Сам ты убой! На отпуск! Мишаня стукнет, скотину-то лихотка и отпустит. И никакой тебе химии! Иди давай, Виталик, не мельтеши мне тут. Некогда с тобой лясы точить…

– Тёть Валь, не пойму я чего-то… Какой отпуск?

– Иди, Виталя, иди…

Таким макаром Виталик все дворы и обошёл. Ну и чего-то там себе уразумел, как мог. На следующий день опять к Базановым заявился.