О недугах сильных мира сего (Властелины мира глазами невролога)

Но время шло, и происходили события, которые сами по себе -- в том, что касалось подрывания позиций Завиша -- ничего особого не представляли, но во взаимосвязи действовали как ручейки, сливающиеся в единый поток, перед которым не устоит никакая плотина. Сначала в мае 1285 г. скончалась супруга Завиша, мать - королева Кунгута. Несколько месяцев спустя в Хебе был узаконен брак тогда уже 14-летнего Вацлава с дочерью Рудольфа Габсбурга Гутой. В 1 287 г. Гута переезжает в Прагу и готовится подарить мужу наследника престола. Но новая королева не выносит Фалькенштейна и делает все, чтобы подорвать его власть и влияние на короля. В начале 1288 г. Завиш едет в Буду и женится там на сестре венгерского короля Ладислава IV Елизавете, что, образно говоря, стало последним гвоздем, им самим забитым в крышку своего гроба.

По мере того, как Вацлав подрастал, рос и его интерес к делам государственным. Еще недавно он полностью был удовлетворен регентским правлением отчима. Но сейчас, избавленный от материнской опеки, он начал все чаще прислушиваться к голосам, говорящим, что Завиш хочет поссорить его с римским императором, советуя ему предъявить претензии на часть утерянных альпийских земель, перешедших во владение тестя Вацлава -- Рудольфа Габсбурга. Повздорить с ним мог бы разве что самоубийца или авантюрист вроде Завиша, этого узурпатора и пособника дьявола. Когда бы чешский король захотел в будущем расширить границы своего царства, прилагать усилия надо будет там, где нет опасности столкновения с великодержавными интересами Рудольфа Габсбурга и его рода. А если кто-то дает королю иные советы, то он враг королевства и пржемысловского престола. Пусть Вацлав постарается избавиться от Фалькенштейна, пока не поздно...

Эти и подобные речи, произносившиеся, в основном, супругой Вацлава Гутой в качестве глашатая габсбургской стороны в Чехии, способны были подействовать и на людей с намного более сильным характером, чем был психически лабильный Вацлав. В итоге он сдался и поверил, что Завиш и в самом деле готовит ему погибель. Прежнее восхищение отчимом постепенно уступало место ревности к его успехам и рыцарской внешности, а потом опасениям и страху. Когда же в конце 1277 г. умирает первенец Вацлава, а Фалькенштейну, словно в насмешку, жена рожает очередного здорового потомка мужского рода, к тому же королевской крови, боязнь Вацлава за судьбу пржемысловской династии возрастает настолько, что он решает действовать. В январе следующего года Завиша арестовывают и сажают в Белую башню Пражского Града, а вскоре после этого осуждают на смертную казнь с конфискацией всего имущества. Могущественные Рожмберки и связанные с ними роды, не собираясь мириться с этим, объявляют Вацлаву войну. Король, однако, подавил бунт способом, не имеющим, пожалуй, аналога в истории. Завиша водили в кандалах от одного неприятельского замка к другому, и достаточно было Микулашу Опавскому, стоявшему во главе карательного отряда, пригрозить, что знатному заложнику отрубят голову, если ворота не отворятся, как все мятежники сдавались (кроме братьев Завиша в замке Глубока, где приговор и был приведен в исполнение 24 августа 1290 года).

В день казни Завиша закончилась в Чехии эпоха опекунского и регентского правления. Бразды правления взял в свои руки король, 19-летний юноша с немощным телом и хилым здоровьем, но тем не менее твердо решивший ни с кем не делить власть, править самому, к тому же иначе, нежели его предшественники, осененные рыцарской славой.

Серебро дороже золота. Сразу же следует сказать, что монарх Вацлав начал неплохо. Наоборот. Словно одержим стремлением выйти из тени своего отца, великого "железного и золотого" короля, к решению внутренних и внешних дел он приложил столько энергии и почти лихорадочных усилий, проявил столько проницательности, осмотрительности, а также и хитрости и холодной расчетливости, что это до наших дней вызывает восхищение (или по меньшей мере изумление) у его биографов.