О непредсказуемости жизни (сборник рассказов) (ЛП)

В конце концов, извилистый, загроможденный валунами коридор привел его к огромной пещере, большую часть которой заняла недвижно застывшая озерная гладь. Лишь в самом центре озера из-под воды мощной колонной вырывался сталагмит, и казалось, сама пещера склоняется ему на встречу, стремясь коснуться длиннейшим соском сталактита. Там, где они встречались, меж каменным верхом и низом пульсировало сияние — живое и теплое, ритмично испускавшее  мягкий, радующий глаз и душу свет.

— Кайа! — закричал койот-морф, встав над озером, — это я, Ки! Вновь пришло осеннее равноденствие, моя леди!

И дрогнула, доселе недвижная гладь озера, мелкая рябь прошла по ее поверхности, еще раз, сильнее, сильнее...

— Ки-и-и... — вздохнула, казалось сама гладь воды, само озеро. — Здравствуй Ки... Еще один год прошел? Так быстро...

— Да, моя леди, еще один год прошел. И я снова принес тебе подарок.

Достав маленькую фигурку, койот опустился на одно колено и погрузил лапу с игрушкой в воду. Рябь, пробежавшая по поверхности подземного озера, заставила фигурку плясать и переворачиваться, так, что на единый миг Ки показалось — не волны касаются шершавой поверхности дерева, но женские руки...

— Спасибо, мой рыцарь, мой любимый, — вздохнула гладь воды, а может быть и само озеро... — Ты напомнил мне о прошедшем и невозвратимом, о тех временах, когда я еще была человеком... Спасибо. А теперь сядь поудобнее и расскажи обо всем, что произошло в Цитадели и мире за этот год. Я же послушаю...

— О той сущности, что ты именуешь Жрицей... – волна плеснула и зашуршала о каменистый берег. — Говорить о ней «желает» глупо. Ей нет нужды желать, ибо она ведает. Она воистину... жрица. И нет в ее сути места желаниям... или стремлениям... она вершит и этого довольно.

— Как бы то ни было, она следит за мной, и я ее боюсь, — покачал головой Ки.

Волна ласково пощекотала лапу койоту и вновь вздохнула, опав на камень.

— Праздник, что здесь именуют «осенним Фестивалем», а у нас дома «Днем прибытия»... разве не так? Оставь ключ ей. Пусть будет... подарок. Результат тебя удивит.

— Меня?!

Едва заметная рябь вновь охватила застывшую поверхность озера — то ли женский смех, то ли неощутимый ветерок пробежал под сводами пещеры:

— Тебе пора идти, любовь моя. Увидимся опять, через год.

И вновь неподвижна гладь озера под каменными сводами, лишь огненное сердце, навеки запертое меж двух камней, мерцает в такт биению пульса...

Покинув заброшенную лестницу и пройдя несколько коридоров и поворотов, Ки снял с шеи ключ и, приблизив к ближайшей стене, пробормотал: «Путь открой мне поскорей, чтоб в Муле быть мне побыстрей». Стена послушно пошла волнами, раздвинулась и на той стороне показалась высокая дубовая дверь. Койот стремглав бросился туда и как будто в спешке обронил ключ.

Входя в главный зал таверны, Ки грустно повесил уши и усы, а войдя — торопливо обыскал все карманы, вытряхнул торбу со свитками и даже кошелек. Один из завсегдатаев тут же поинтересовался — что это такое он ищет? Потом кто-то из посетителей предложил расстроенному койоту кружку пива — чтобы поднять настроение, но настроение почему-то не поднималось, а после третей кружки и вообще стало хуже некуда... Так что вскоре уже Ки, спотыкаясь и запинаясь о то и дело подворачивающиеся стенки и углы, отправился спать.

«Мне снится сон...»

Сказал сам себе койот-морф, идя по пустынному коридору. Он вроде же шел домой? Или уже пришел? И вроде как лег... Или нет? Морды горгулий, торчавших по пояс из левой стены, мрачно и грозно скалились на койота. А тот продолжал шагать мимо. Одна морда — с обломанным клыком. Вторая — с заплывшим глазом. Третья — с прижатым левым ухом. Четвертая ехидно скривилась, а пятая держит на языке, глубоко в пасти ключ на цепочке...

Ключ! Его ключ!

Метнувшись ближе, и уже протянув лапу, Ки вдруг засомневался. А вдруг не его? А вдруг не ключ... И вообще, может ему все это снится? Или нет? А если ключ его, то как он здесь оказался? И где это — «здесь»? Где он? В Цитадели? Или уже нет?

Ему вдруг показалось, что каменная горгулья едва заметно вздохнула. И вроде как глаза ее раньше смотрели вперед, а теперь закатились куда-то вверх... Или все-таки показалось?

Койот медленно, все еще сомневаясь, положил лапу на каменный язык, подцепил когтями блестящую в свете факелов цепочку... но тут пасть с ясно слышным скрежетом сжалась. А остальные горгульи с грохотом повернули к заскулившему койоту морды и хором проревели:

— Тебе дано, ты и владей!

Взвизгнувший койот схватился за культю откушенной лапы...

Откушенной?

Кем откушенной?!