О нём (ЛП)

— Я еще не совсем уверен. Но скоро скажу, — я смотрю, как она одергивает подол, и, не чувствуя особой радости от поворота, куда сворачивает разговор, решаю, что обсудить платье будет более безопасно.

— Вот это мне нравится. За него тебя посадят под домашний арест вплоть до вручения дипломов, но будет весело.

Еще раз глянув в зеркало, Одди поворачивается, чтобы увидеть себя со спины.

— Кажется, слишком короткое, — размышляет она. Ее задница едва прикрыта. Если Отем наклонится поправить туфли, подол платья окажется на спине. — Но сегодня я все равно ничего не куплю. Просто присматриваюсь и набираюсь идей.

— Типа как ты это делала со свадебным платьем?

Показав мне средний палец, Отем скрывается в примерочной.

— Ты уверен, что не пойдешь на выпускной? Без тебя все будет совсем не то.

Когда она выглядывает из-за двери, я скептически смотрю на нее.

— Да-да, знаю, — говорит Одди и снова исчезает, — Ну, я к тому, что ты можешь пригласить его.

Так странно, что сейчас это стало моей реальностью: упоминать мою ориентацию в разговоре с кем-то, помимо родителей. И говорить о нем.

— Он совершенно точно откажется.

Я смотрю вниз и вижу, как она надевает джинсы.

— Паршиво тогда.

Мне беспокойно, что Отем начнет думать, будто между нами с Себастьяном что-то происходит, даже если я на это не намекнул.

— Давай-ка перечислим причины, почему это нереальная затея. Я не знаю, гей он или нет. Он мормон. Окончил школу в прошлом году. Совсем скоро уедет в книжный тур, а потом и на миссию. Так что я уверен, последнее, чего ему захочется, — это пойти со мной на выпускной.

Где-то в середине моего монолога Отем вышла из примерочной и теперь стоит, огромными глазами глядя мне куда-то за спину. Обернувшись, я замечаю выходящих из магазина Джули и Маккену, которые быстро-быстро что-то строчат в телефонах.

***

Отем считает, что девчонки ничего не слышали, но, черт, разве она может поручиться? Она ведь большую часть времени пробыла в примерочной. Я пытаюсь не дергаться, но как бы ни старался донести до Отем, что быть квиром в этом городе рискованно, ее болтовня меня не успокаивает.

Мой мобильный не перестает жужжать от сообщений, но все они не от Себастьяна. Я впервые рад, что его телефон недоступен: меньше соблазна, что расскажу ему про события с участием Мэнни, Отем, Джули и Маккены. Нужно принять меры и свести возможные последствия к минимуму, иначе он просто ВЗБЕСИТСЯ.

— Как думаешь, может, мне написать Мэнни и попытаться выяснить, откуда он узнал? — спрашиваю я у Отем, сворачивая на ее улицу.

Подруга согласно хмыкает.

— Или хочешь, я у него спрошу?

— Нет, я могу и сам, просто… Может, оставить все как есть? И притвориться, будто ничего не произошло.

Я паркуюсь у бордюра.

— Но как же он все-таки узнал? — спрашивает Отем.

Как раз это я и не могу понять. И если знает Мэнни, то, может, уже знают все. А если все знают и увидят меня с Себастьяном… то они поймут и про него.

***

Я снимаю стресс просмотром «Милых обманщиц», когда приходит первое сообщение от Себастьяна.

«Только что приехал домой. Ничего, если я зайду?»

Я оглядываю пустой дом. Хейли у подруги, а родители где-то наслаждаются редким вечером вдвоем. Сейчас почти девять вечера, но еще пару часов дома никого не будет. Я помню, что папа сказал насчет встреч украдкой у нас дома, но Себастьян ведь может просто зайти, верно? Мы сядем на диване и посмотрим телевизор. В этом нет ничего плохого.

«Ага, дома только я. Приходи, когда захочешь».

Почти сразу же я получаю ответ:

«Круто. Скоро буду».

Я бегу наверх и переодеваю футболку. Беру из кухни мусорный пакет и сгребаю в него банки из-под газировки, крошки от чипсов и пустые коробки из-под пиццы. Едва успев войти в дом через гараж, я слышу дверной звонок, останавливаюсь сделать несколько успокаивающих вдохов и иду открывать дверь.

Он стоит на пороге, одетый в черную футболку, потертые джинсы с дырой на колене и красные, почти выцветшие конверсы. Даже без своего обычного лоска Себастьян выглядит… потрясающе. А упавшая на глаза прядь волос не в состоянии скрыть искорки во взгляде.

Моя улыбка такая широкая, что лицо болит.

— Привет.

Я делаю несколько шагов назад, чтобы он смог войти. Себастьян ждет, когда я отойду от двери, и прижимает меня к стене. Его губы такие же горячие, как и рука на моем бедре, а большой палец лежит чуть выше пояса джинсов. Это легкое прикосновение словно сработавший стартовый пистолет — кровь несется по венам с бешеной скоростью, а я подаюсь вперед, настолько возбужденный близостью его руки к другим частям тела, что даже не в состоянии сообразить, почему ему сейчас не стоит так себя вести. Я хочу, чтобы он стянул с меня джинсы. Хочу увести его к себе в комнату и посмотреть, как далеко простирается его румянец.

Поцелуев становится все больше, и Себастьян хватает ртом воздух, после чего проводит зубами по контуру моей челюсти. С тихим стуком откидываю голову на стену, и только в этот момент до меня доходит, что входная дверь все еще открыта.