О носах и замках (СИ)

Бэнкс с Хоппером едва успели укрыться в проходах по сторонам коридора, а портье, вжав голову в плечи, понесся к лифту.

— Отставить пальбу! — заревел Бэнкс и принялся нашаривать свой револьвер. Согласно уставу, констеблям в городе не полагалось огнестрельное оружие, за исключением самых отчаянных ситуаций, но Бэнкс с Хоппером просто «забыли» сдать свои «рединги» и патроны к ним сержанту после окончания предыдущего дела.

— Да, отставить пальбу! — громогласно поддакнул Хоппер и, высунувшись из-за угла, принялся стрелять в дверь. И он продолжал самозабвенно стрелять, пока в барабане не закончились патроны.

Коридор этажа заполнился пороховым дымом.

— Мимо! Все мимо! — раздался из апартаментов задиристый голос, когда эхо от выстрелов сгинуло. — Бездарные стрелялы! Мой парализованный прадедушка так же стреляет! Хотя постойте!.. Прадедушка, это ты там?

— Это полиция! — рявкнул Бэнкс и жестом велел напарнику обождать «с подачей второго блюда», хотя у него и самого руки чесались. Причем чесались буквально — такое с ним частенько приключалось из-за волнения. — Фиш, мы знаем, что ты там! Выходи с поднятыми руками!

— Да, или мы тебя изрешетим, как старый носок!

Бэнкс уставился на напарника и яростно зашептал ему:

— Что? Какой еще носок?!!

— А что, они всегда дырявые, — пробормотал покрасневший Хоппер. — Вот я и подумал…

Фиш рассмеялся из-за двери.

— Еще поглядим, кто здесь носок! — воскликнул он. — И вообще, попрошу уважительнее! Для вас я — мистер Носок!

— Ну все… — сквозь крепко сжатые зубы процедил Бэнкс, выставил из-за угла руку с револьвером и принялся стрелять.

Хоппер, успевший перезарядить барабан, поддержал его. В ответ тоже полетели пули, подгоняемые раздражающим смехом.

Констебли еще не успели как следует свести знакомство с этим Фишем, но они оба его уже отчаянно ненавидели…

…Паровой лифт медленно поднимался на этажи, и лифтер-автоматон в сливовой форме и шапочке коридорного мертвой хваткой вцепился в рычаг управления; в прорези под рычагом было указано: «Мансарда».

Доктор Доу и Джаспер оба, задрав головы, неотрывно глядели на стрелку, медленно передвигающуюся между полированными латунными номерами этажей над дверью.

С ними вместе в лифте поднимался молодой веснушчатый коридорный Джереми Бейкер. Болтал он без умолку:

— …и нога с тех пор больше не болит! И все благодаря вам, доктор!

— Рад слышать, — безразлично ответил Натаниэль Доу.

Лифт полз. Доктор Доу и его племянник решили не идти через главный вход — минуя вестибюль и докучливого портье, можно было сэкономить больше времени и избежать ненужной шумихи. В апартаментах Доббль служил коридорным один из бывших пациентов доктора, и тот решил воспользоваться этим удачным стечением обстоятельств. С уличного приемника пневмопочты возле аптеки Медоуза Натаниэль Доу отправил на приемник апартаментов Доббль послание специально для коридорного Джереми Бейкера, в котором попросил его встретить их у черного хода и провести наверх, на этажи. Джереми все выполнил в точности, поскольку считал себя обязанным доктору: тот вылечил его ногу, что позволило ему претендовать на хорошую работу в Доббль.

И вот они поднимаются на заднем лифте, и к некоторому удивлению доктора оказывается, что Фиш все еще квартирует в апартаментах в мансарде.

— Вы начали говорить, Джереми, о вашем постояльце, мистере Фише.

— Да, мистер Фиш! — воодушевленно подхватил Джереми. — Прекрасный, отзывчивый, невероятно щедрый на чаевые господин. Персонал апартаментов просто обожает его.

— Он снимает апартаменты один?

— Да.

— Вы не заметили за ним ничего подозрительного?

— Подозрительного? Нет уж! У мистера Фиша прекрасные манеры. А еще он очень обаятельный, так и хочется с ним подружиться. Все горничные от него без ума. И это несмотря на его… гм… эмм… кхм… нос. А еще он это… как оно… экстра… экспра…

— Экстраординарный? — хмуро проговорил Натаниэль Доу. Этот Фиш, кем бы он ни был, ему уже не нравился.

— Нет, я этого слова даже не слыхивал. Оно точно существует? А мистер Фиш он… эмм… — Коридорный приставил ладонь к губам и доверительно сообщил доктору: — Ну, странный немного…

— Говорит сам с собой? — предположил Джаспер.

— Нет! Это дело обычное. Тут у нас половина комнат занята теми, кто говорит сам с собой. А мистер Фиш… странный, да, но в хорошем смысле. Полосатое пальто у него такое необычное. И еще он ходит по столу, Гиббси рассказывал. И ест один шоколад. И вообще ведет себя экстра… экспра…

— Экстравагантно, — по-прежнему хмуро подсказал доктор Доу.

— О! Точно!

— И в чем же выражается его экстравагантность?

— Ну, он не позволяет горничным убираться в его комнатах, хотя регулярно дает им чаевые. А еще он вообще никогда не покидает апартаменты Доббль — иногда спускается в вестибюль-ресторан, но чаще еду ему доставляют наверх кухонным лифтом. А еще он заказал автоматона, и когда мистер Соболл, метрдотель, поинтересовался, зачем он ему понадобился, сказал, что для еды.

— Да, это очень… экстравагантно. Сразу видно, что он из Льотомна.

— А, так он из Льотомна! — подивился Джереми. — Тогда все ясно. Все странные оттуда.