О перипетиях завоевания Героя и о том, что Валентинов День - вовсе не отстой (СИ)

- Малфой! – Драко резко вскинул голову, молясь всем известным богам, чтобы ему не показалось. – Малфой, - тяжело дыша, повторил Поттер, остановившись на верхней ступеньке лестницы. Он никак не мог отдышаться – голосок в голове Драко неимоверно взволнованным и немного детским тоном пел что-то невообразимо радостное о том, что Поттер, вероятно, бежал всю дорогу сюда. – Что это такое? – неожиданно спросил Поттер. Драко огляделся. Свечи, охраняемые от ветра маленькими баночками, неясно сияли в темноте, похожие на больших зимних светлячков, а высокие хрустальные бокалы на столике поблескивали, будто были сделаны из чистого льда.

- Да так… - протянул Драко. – Ничего особенного, - Поттер медленно подошел ближе к столику, провел ладонью над свечой, задумчиво нахмурился (Драко все готов отдать, лишь бы ему было позволено мягко разгладить появившуюся морщинку пальцем, прикоснуться поцелу…).

- Это все, - он обвел рукой комнатку, - мне?

- Да, - просто кивнул Драко.

- Но ты же не знал, что я вернусь, - недоуменно сказал Гарри (Поттер, поправил он сам себя). Драко пожал плечами:

- Я все это приготовил еще до того, как ты пришел в первый раз, - пояснил он. – Чтобы, ну знаешь, сделать все… по-нормальному, - горько сказал Драко. Поттер уставился на него, а затем…

Затем произошло то, что Драко до сих пор называет чудом.

Поттер наклонился.

Приблизился почти вплотную.

А затем просто взял и прижался губами к губам Драко.

Драко почувствовал себя пьяным. Да, он определенно был пьян. Губы Поттера были идеальны, и Драко чувствовал, будто сразу утратил контроль над своими конечностями. Стой он – непременно бы упал от того, как идеально Поттер ласкает его губы, как идеально он трется языком прямо о чувствительное местечко в серединке нижней губы, как идеально он вылизывает им уголки губ Драко, проникая в рот и лаская язык, сплетаясь с Драко и полностью, идеально подходя ему. Поттер не умел целоваться – поцелуй был неумелым, неуклюжим, но таким восхитительным, что в голове у Драко шумело, а глаза застилал туман. Колени дрожали, и, кажется, они столкнулись зубами, но Драко даже не заметил, полностью поглощенный ласканием восхитительных, потрясающих все его существование губ Поттера.

- Черт возьми, - сказал Поттер, оторвавшись от губ Драко.

- Да, - согласился Драко. Его тело дрожало, все вокруг плыло, а свечи собирались в стаи и кружили перед глазами, а у Поттера на щеке было маленькое пятнышко зубной пасты, а еще он был в пижаме, и он бежал всю дорогу сюда, к Драко, и он поцеловал Драко, Бо-о-оже…

- Так ты говоришь, что любишь меня? - пробормотал Поттер, уютно устраиваясь на груди у Драко, крепко прижавшись к нему и забравшись холодными ногами в складки его мантии. У Драко сперло в груди, к горлу подкатил ком, и он едва слышно выдавил:

- Да.

Поттер зарылся носом в его шею и застыл, так и излучая удовольствие.

- Почему ты… - начал Драко, но Поттер (Гарри?) зашипел:

- Ш-шш, тихо, - и Драко больше ничего не говорил.

Он сидел, укачивая Гарри в своих руках, чувствуя на своей шее его перечно-мятное дыхание, и думал о том, что Поттер совершенно, абсолютно прекрасен.

***