Читаем О пьянстве полностью

О пьянстве

гигантская жажда[118]

сидел на антителах почти 6 месяцев, детка, чтоб вылечить себеТБ, дядя, старику запросто подцепить старомодныйнедуг, словить здоровенный, как баскетбольный мяч или как боа-констрикторс гиббоном, меня посадили на антитела и велели не питьи не курить полгода, и говори о том, чтоб железо крошитьзубами, я бухал по-тяжелой и постоянно с лучшими изних и худшими из них, и сам по себе больше 50 лет, ага.а самое трудное, кореш, я знаю всех этих людей, ктопьет, и они просто пьют себе дальше прямо передо мной, какбудто меня вовсе не тянет раскроить им черепа и повалить их на полили наземь или просто сбагрить к черту прочь с глаз – с глаз, которыеочень много замечают чего угодно алкогольного.другое трудное – это сидеть за пишущей машинкой без него,в смысле, это ж мой спектакль был, мой танец, мое развлеченье, мойraison d’être[119], угу и как, смешай бухло с лентой печатки и у тебятут ставка, где удача хлещет ночью, днем и между ними, иесть же фраза «завязать всухую» но, мне кажется, онанедостаточно сильна, должно быть «отрубить намертво» или «похоронитьеще тепленьким», как бы то ни было, нелегко пришлось, нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет,и мне даже приснился сон, где я пил что-то, а потомменя замели за вождение в нетрезвом виде, и когда я смотрю на бутылкупива, она выглядит бутилированным солнечным светом, а бутылка вина, осо —бенно темного красного, она похожа на жизненный сок мира.пьяницам трудно думать о будущем: непосредственное на —стоящее кажется слишком чрезмерным, поэтому я прощаю тех, кому не удается; этипочти 6 месяцев были длиннейшими почти 6 месяцами моей жизни.прости, я тебя этим утомляю… но что это тытам пьешь?неплохо смотрится.так, ты поговори, а япослушаю.

Из «Чарльза Буковски»[120]

Вопрос: В одном стихотворении вы сказали, что сначала пили по-тяжелой, а потом печатали ночь напролет. Ваша цель была – десять страниц до того, как уснете, но часто выходило целых двадцать три. Расскажите?

Буковски: Я в то время только ушел с почты и в пятьдесят лет пытался стать профессиональным писателем. Может, мне было страшно. На карту поставлено все. Я писал «Почтамт» и ощущал, что у меня мало времени. На почте мое рабочее время начиналось в 6:18 вечера. Поэтому каждый вечер я садился за стол ровно в 6:18, ставил рядом пинту скотча, клал дешевые сигары и много пива, включал радио, конечно. И каждую ночь печатал. Роман я закончил за девятнадцать ночей. Как я ложился спать, ни разу не помню. Но каждое утро – вернее, около полудня – я вставал и видел, что по всей кушетке разбросаны листы. В конце концов, я хорошо держал удар. Все мое тело, весь мой дух неистовствовал в этой битве.

Вопрос: Есть ли для вас разница – писать пьяным или трезвым? Что лучше для писательства?

Буковски: Я раньше всегда писал, выпивая и/или уже выпив. Не думал, что смогу писать без бутылки. Но последние пять-шесть месяцев я болел, что сильно ограничило мое питие. Я садился и писал без бутылки – и выходило то же самое. Так что разницы нет. Или, может, я трезвым пишу, как пьяный.

Вопрос: Седой[121] был вашим приятелем в реальной жизни?

Перейти на страницу: