О пользе волшебства

Изучение птичьего языка естественным образом следует за изучением языка собачьего. Птицы символизируют высокие стремления сверх-«я» и «я»-идеала. Затем, когда герой преодолеет жестокость «оно» и собственничество, связанное с анальным началом, и его сверх-«я» укрепится (что отражено в изучении языка птиц), он станет готов совладать с тем древним и примитивным, что символизируют амфибии. Также на языке сказки овладение языком лягушек означает намек на то, что герой получил сексуальный опыт. (Ниже, в главе, посвященной сказке «Королевич-лягушка», пойдет речь о том, почему лягушки, жабы и другие подобные твари символизируют секс.) Имеет также смысл и то, что эти существа, чей жизненный цикл включает в себя перерождение из низшей формы в высшую, сообщают герою, что в будущем он достигнет более высокого уровня существования: ему предстоит стать папой римским.

Белые голуби, в религии символизирующие Дух Святой, вдохновляют героя и дают ему возможность достичь самого высокого положения, какое только возможно; он обретает его, поскольку научился слушать то, что они говорят, и исполнять их советы. Герой успешно завершает личностную интеграцию, выучившись понимать «оно» (его символизируют злые собаки) и получив власть над ним, прислушиваться к сверх-«я» (его символизируют птицы), не подпадая под его власть, а также уделять внимание тем важным сведениям, которые сообщают ему лягушки (символизирующие сексуальное).

Я не знаю ни одной другой сказки, где достижение подростком актуализации личности — во всей возможной полноте, в том числе и в ее отношениях с миром, — было бы описано столь же выразительно. Завершив эту интеграцию, герой оказывается достоин занять высшую должность, существующую на земле.

«Три перышка»

МЛАДШИЙ РЕБЕНОК КАК ПРОСТОФИЛЯ

Представляется, что число три в сказках часто отсылает нас к тому, что в психоанализе рассматривается как три составляющие психики: «оно», «я» и сверх-«я». Отчасти это подтверждает другая история из сборника братьев Гримм — «Три перышка». Однако в ней символически изображается не столько трехчастное деление психического, сколько необходимость познакомиться с бессознательным, научиться признавать власть его сил и пользоваться его ресурсами. Героя «Трех перышек» считают глупым; тем не менее он поступает именно так, как мы описали выше, и побеждает, тогда как его соперники, полагаясь на «ум» и довольствуясь поверхностным взглядом на вещи, в итоге оказываются глупцами. Их насмешки над братом-простаком, который сохраняет контакт с тем, что можно назвать природной основой, в результате чего одерживает верх, свидетельствуют о том, что сознание, порвавшее с бессознательным, сбивает нас с правильного пути.

Сказочный мотив ребенка, которого отталкивают от себя и которым помыкают старшие братья или сестры, хорошо известен в культуре разных эпох, в особенности в сказках о Золушке. Однако у историй, где в качестве главного героя выступает «глупый» ребенок (назовем «Три языка» и «Три перышка»), другой сюжет. О несчастье ребенка-«тупицы», которого не ценят и не уважают другие члены семьи, речь не идет. То, что его считают глупцом, упоминается как факт, который, похоже, его не слишком беспокоит. Иногда возникает ощущение, что простак не обращает внимания на эту проблему, поскольку в силу его «простоты» остальные ничего от него не ждут. Завязкой подобных историй служит момент, когда лишенная событий жизнь простака прерывается неким требованием: так граф посылает сына учиться. Волшебных историй, в которых герой поначалу изображается простаком, существует бесконечное множество. Для их понимания попытаемся объяснить наше стремление отождествлять себя с таким персонажем задолго до того, как он превзойдет тех, кто низко ставит его.

Малыш (возможно, даже умный), сталкиваясь со сложностями окружающего его мира, чувствует себя глупым и не способным совладать с ними. Ему кажется, что все остальные знают и умеют гораздо больше, чем он. Вот почему столько волшебных сказок начинается с того, что главного героя недооценивают и считают глупцом: именно такие чувства ребенок испытывает по отношению к себе. Заметим, что чувства эти проецируются не столько на мир в целом, сколько на родителей и старших братьев и сестер.

Даже когда нам сообщают, как в «Золушке», что ребенок жил счастливо, пока его не настиг удар судьбы, нигде не говорится, что в этот период он был способен отвечать всем требованиям окружающего мира. Девочка была счастлива оттого, что от нее ничего не ожидали и она, как говорится, жила на всем готовом. «Неадекватность» маленького ребенка вызывает у него страх: а вдруг он глуп? Но это не его вина, и потому с психологической точки зрения сказка, если можно так выразиться, правильно делает, не объясняя, отчего так считают остальные.