О праве войны и мира

2. Однако такого рода передача права, происходящая в силу закона или уступки, не всегда есть просто дарение, но иногда - договор, а подчас - или уплата долга, или же возмещение понесенных убытков и затрат, произведенных на военные надобности путем как денежного взноса, так и выполнения каких-нибудь услуг, когда, например, союзники или подданные сражаются безвозмездно или же не за такое вознаграждение, которое соразмерно их услуге. Ибо мы видим, что обыкновенно добыча целиком или отчасти раздается по указанным основаниям.

Так, военная добыча может быть уступлена союзникам

ХХIII. Наши юристы указывали на то, что в силу молчаливого соглашения почти повсюду сложился обычай, согласно которому добыча, захваченная союзниками или подданными. ведущими войну без вознаграждения, на свой счет и риск34, становится их собственностью (Кальдерини, “Заключения”, 85; Хуан Лопец, “О войне”, si bene advertas; Ясон, на L. quod apud hoetes, de Leatis; Франциск а Рипа, на L. I. de acq.poss. 5; Коваррувиас, на С. peccatum, p. 2, II; Бонфини, кн. IV, дек. 5). Основание такого способа вознаграждения союзников очевидно35, потому что союзник, естественно, обязан к возмещению убытков, понесенных другим союзником вследствие участия в общем или публичном предприятии.

Добавь к тому же, что едва ли существует обыкновение оказывать услуги безвозмездно. “Так, - по словам Сенеки, - врачам уплачивается следуемая ям плата за оказанные ими услуги, поскольку они, будучи отвлечены от своих дел, посвящают свое время нам” (“О благодеяниях”, кн. VI, гл. 15). То же самое считает справедливым Квинтилиан в отношении ораторов, потому что, оказывая услуги и посвящая все время чужим делам, они лишены возможности зарабатывать средства иным путем. Об этом сказано Тацитом: “… отложить семейные попечения, чтобы посвятить себя чужим делам” (“Летопись”, кн. IX). Поэтому при отсутствии другой причины, то есть мотивов чистой благотворительности или предшествующего договора, вероятным основанием является надежда на возмещение убытков и на вознаграждение услуг за счет добычи, полученной от неприятеля36.

Нередко также - подданным; что может быть пояснено различными примерами из сухопутной и морской войны

XXIV. 1. В отношении подданных право на добычу не вытекает с такой очевидностью, потому что они обязаны оказывать услуги государству. Но выдвигается возражение, что когда воинская повинность распространяется не на всех, а на некоторых лиц, то последним причитается вознаграждение от государства за услуги или издержки, произведенные в большем объеме, чем прочими гражданами; они имеют право на преимущественное возмещение убытков. Место такого легко определяемого возмещения может занять надежда на добычу в целом или в некоторой ее части. Так, поэт пишет:

Те получают добычу, чьи преобладают заслуги

(Проперций).

2. Примером вознаграждения союзников37 может служить договор римлян с латинянами, в силу коего последним обеспечивалась равная часть добычи в тех войнах, которые велись под руководством римского народа (Тит Ливии, кн. кн. IV и XXIV; Дионисий Галикарнасский, кн. VI). В войне, которую вели этолияне с помощью римлян, этолиянам достались города и земли, римлянам же - пленные и движимые имущества (Ливии, кн. XXXIII; Полибий, кн. XI). После победы над царем Птоломеем Димитрий отдал афинянам часть добычи (Плутарх, жизнеописание Димитрия). Амвросий, излагая историю Авраама, так свидетельствует о справедливости его нрава: “В самом деле, своим спутникам, постоянно помогавшим ему союзом, он предназначил участие в выгодах в виде вознаграждения за труды” (“На Авраама”, кн. I, гл. 3).

3. Пример вознаграждения подданных дает еврейский народ, у которого половина добычи поступала к тем, кто участвовал в походе38 (кн. Чисел, XXII, 27, 47; I Самуил, XXX, 22 и далее; II кн. Маккавейская, VIII, 28, 30). И воин Александра присваивал добычу, взятую у частных лиц, кроме крупных драгоценностей, которые он имел обыкновение относить царю. Отсюда мы видим, как были подвергнуты обвинению те, кто в сражении при Арбелах, как говорят, составил заговор, для того чтобы потребовать себе всю добычу и ничего не вносить в казну (Плутарх, “Изречения”).

4. А то, что представляло собой публичное достояние врагов или собственность их царя, было изъято из подобного права. Так, мы читаем о македонянах, что когда они ворвались в лагерь Дария у реки Пирам, они разграбили громадный запас золота и серебра и ничего не оставили в неприкосновенности, кроме шатра царя39, “чтобы согласно древнему обычаю, - по словам Кв. Курция, - встретить победителя в шатре побежденного царя”. От этого не отличался обычай евреев, возлагавших венец побежденного царя на царя-победителя (II Самуил, XII, 30); и ему же предназначали (что можно прочитать в разделе о царе в Своде Талмуда) царский обоз, захваченный на войне.