О праве войны и мира

Наши юристы указывали на то, что в силу молчаливого соглашения почти повсюду сложился обычай, согласно которому добыча, захваченная союзниками или подданными, ведущими войну без вознаграждения, на свой счет и риск[1316], становится их собственностью (Кальдерини, «Заключения», 85, Хуан Лопец, «О войне», § si bene advertas; Ясон, на L. quod apud hostes, de Legatis; Франциск а Рипа, на L. I de acq poss. № 5; Коваррувиас, на С. peccatum, p. 2, § II; Бонфини, кн. IV, дек. 5). Основание такого способа вознаграждения союзников очевидно[1317], потому что союзник, естественно, обязан к возмещению убытков, понесенных другим союзником вследствие участия в общем или публичном предприятии.

Добавь к тому же, что едва ли существует обыкновение оказывать услуги безвозмездно. «Так, – по словам Сенеки, – врачам уплачивается следуемая им плата за оказанные ими услуги, поскольку они, будучи отвлечены от своих дел, посвящают свое время нам» («О благодеяниях», кн. VI, гл. 15). То же самое считает справедливым Квинтилиан в отношении ораторов, потому что, оказывая услуги и посвящая все время чужим делам, они лишены возможности зарабатывать средства иным путем. Об этом сказано Тацитом: «…отложить семейные попечения, чтобы посвятить себя чужим делам» («Летопись», кн. IX). Поэтому при отсутствии другой причины, то есть мотивов чистой благотворительности или предшествующего договора, вероятным основанием является надежда на возмещение убытков и на вознаграждение услуг за счет добычи, полученной от неприятеля ³⁶.

XXIV. Нередко также – подданным; что может быть пояснено различными примерами из сухопутной и морской войны

1. В отношении подданных право на добычу не вытекает с такой очевидностью, потому что они обязаны оказывать услуги государству. Но выдвигается возражение, что когда воинская повинность распространяется не на всех, а на некоторых лиц, то последним причитается вознаграждение от государства за услуги или издержки, произведенные в большем объеме, чем прочими гражданами; они имеют право на преимущественное возмещение убытков. Место такого легко определяемого возмещения может занять надежда на добычу в целом или в некоторой ее части. Так, поэт пишет:

Те получают добычу, чьи преобладают заслуги

(Проперций).

2. Примером вознаграждения союзников[1318] может служить договор римлян с латинянами, в силу коего последним обеспечивалась равная часть добычи в тех войнах, которые велись под руководством римского народа (Тит Ливий, кн. IV и XXIV; Дионисий Галикарнасский, кн. VI). В войне, которую вели этолияне с помощью римлян, этолиянам достались города и земли, римлянам же – пленные и движимые имущества (Ливий, кн. XXXIII; Полибий, кн. XI). После победы над царем Птолемеем Димитрий отдал афинянам часть добычи (Плутарх, жизнеописание Димитрия). Амвросий, излагая историю Авраама, так свидетельствует о справедливости его нрава: «В самом деле, своим спутникам, постоянно помогавшим ему союзом, он предназначил участие в выгодах в виде вознаграждения за труды» («На Авраама», кн. I, гл. 3).

3. Пример вознаграждения подданных дает еврейский народ, у которого половина добычи поступала к тем, кто участвовал в походе[1319] (кн. Числа, XXII, 27, 47; I Самуил, XXX, 22 и далее; II кн. Маккавейская, VIII, 28, 30). И воин Александра присваивал добычу, взятую у частных лиц, кроме крупных драгоценностей, которые он имел обыкновение относить царю. Отсюда мы видим, как были подвергнуты обвинению те, кто в сражении при Арбелах, как говорят, составил заговор, для того чтобы потребовать себе всю добычу и ничего не вносить в казну (Плутарх, «Изречения»).

4. А то, что представляло собой публичное достояние врагов или собственность их царя, было изъято из подобного права. Так, мы читаем о македонянах, что когда они ворвались в Лагерь Дария у реки Пирам, они разграбили громадный запас золота и серебра и ничего не оставили в неприкосновенности, кроме шатра царя[1320], «чтобы согласно древнему обычаю, – по словам Кв. Курция, – встретить победителя в шатре побежденного царя». От этого не отличался обычай евреев, возлагавших венец побежденного царя на царя-победителя (II Самуил, XII, 30); и ему же предназначали (что можно прочитать в разделе о царе в Своде Талмуда) царский обоз, захваченный на войне.

Сходное мы находим в деяниях Карла Великого; когда он победил венгров, то частное имущество поступило воинству, царское же достояние – в его казну. А у греков «добыча» поступала в казну, как мы показали ранее, а «захваченное во время битвы» шло частным лицам. Греки различали «захваченное во время битвы» и «добычу», взятую после победы. Такое различие проводилось и некоторыми другими народами (Ариас, «О войне», № 162; Беллини, ч. II, разд. XVIII, № 3; Донелл, «Комментарии», кн. IV, гл. 21; Сильвестр, на слово «война», I; пр. из Розеллиса; Вейзенбек, на § item ex Inst de rer. divis.).