О принципе противоречия у Аристотеля. Критическое исследование

И все же вопрос о принципе противоречия лучше рассматривается в области действительных предметов, а не в сфере рациональных конструкций. Ведь в одном случае есть противоречия, решение которых вовсе не является легким, зато в другом – существование противоречия только возможно. И далее, если бы даже мы когда-нибудь на опыте встретились с якобы или действительно противоречивым предметом, то, благодаря соответствующей интерпретации, это противоречие можно было бы легко устранить. Предположим, что какая-то постоянно движущаяся материальная точка действительно находится в данном единственном моменте времени в двух разных местах и что на опыте мы ее можем зафиксировать. Прежде всего, можно было бы сказать, что это не одна точка, а две, но две точки не только могут, но и должны быть в двух разных местах. Далее, если с других точек зрения эта интерпретация оказалась бы ошибочной, то всегда можно было бы утверждать, что если точка одновременно находится в двух местах – в этом нет противоречия. Противоречие возникло бы только тогда, когда точка в одном и том же месте одновременно была и не была. В действительности мы считаем, что если некий предмет находится в определенном месте, то он не может быть одновременно в другом месте, и поэтому склонны видеть скрытое противоречие в том, что точка находится одновременно в разных местах. Но это допущение опирается на опыт: если бы на опыте мы убедились в противоположных фактах, то прежнее допущение должно было бы отпасть и мы приняли бы, что один и тот же предмет может без противоречия одновременно находиться во многих различных местах точно так же, как может вообще сразу обладать многими различными свойствами, т. е. может быть и круглым, и белым, и твердым одновременно. И, таким образом, всегда нашелся бы легкий способ устранения противоречия. Я считаю, что подобной интерпретацией может быть устранена любая трудность такого рода. Ведь опыт никогда не дает чистого отрицания, но всегда соединяет отрицание с позицированием. Если какая-то полусфера не является черной, то она должна иметь другой цвет, а значит, должна быть, например, белой; а если бы она была в этом же месте и черной, то мы сказали бы, что в этом нет противоречия, если только один и тот же предмет может быть в одном и том же месте одновременно белым и черным. Мы бы сохранили позицию (белый), отбрасывая ее связь с отрицанием (не черный). Мне кажется, что поступая таким образом в каждом случае мнимого или действительного противоречия, мы никогда не встретимся с такими действительными предметами, которые безоговорочно пришлось бы считать противоречивыми.

Если этот взгляд является верным, то принцип противоречия находится к опыту в таком же отношении, в каком находится к нему принцип причинности. Мы утверждаем, что каждое явление имеет какую-то причину; этот закон мы не может доказать, но у нас и нет опасения, что когда-нибудь отыщется случай, который его опровергнет. Даже если бы в каком-то случае причины действительно не было, то мы всегда могли бы сказать, что какая-то причина существовала, только мы ее не можем отыскать. Точно так же обстоит дело и с принципом противоречия. На основании опыта этот принцип доказать нельзя, но нет и опасения, что опыт мог бы его когда-либо опровергнуть. И если бы в каком-нибудь случае мы встретились с существенным противоречием, естественно, не зная об этом, то всегда нашлись бы средства, чтобы его устранить. Поэтому принцип противоречия можно смело применять к опытным фактам.

Окончательный результат двух последних глав, в принципе, негативный: нельзя очевидным образом показать, что существуют непротиворечивые предметы. От того момента на заре философии, когда Аристотель доказывал существование, по крайней мере единственного непротиворечивого бытия, нас отделяют долгие столетия научного труда. Сегодня мы старше, а значит, скромнее.

Глава ХХ. Значение принципа противоречия

Тот, кто ожидает найти в этой заключительной и позитивной части работы полное и окончательное доказательство принципа противоречия – просчитается. Ведь оказывается, что возможно только формальное доказательство, априорное, а вещественного найти не удается. Хорошо, что по крайней мере можно устранить препятствия, которые угрожают самому существованию этого принципа!

Принцип противоречия на протяжении столетий считался первейшим и наиболее совершенным онтологическим законом. Того, что он является таким законом, доказать нельзя: он только может быть таким. Но пора быть скромнее. Не человек создал бытие и не может навязывать ему свои априорные законы; человеку едва-едва удается удержать создания собственного разума! Мы можем только догадываться о действующих во Вселенной божественных законах и изучать их a posteriori, считая априорное знание всего лишь орудием познания.