О, Путник!

— Ладно, с вами и вашим здоровьем разберёмся попозже! Так что же произошло в Столице?

— Её, якобы, … нет.

Я поражённо уставился на ШЕВАЛЬЕ:

— Как это нет!? Куда же она подевалась?

— Имеются разные версии. Она разрушена то ли в результате землетрясения, то ли урагана, то ли по какой-то другой причине. Поговаривают чаще всего о гигантской молнии, которая вдруг обрушилась на Столицу с небес и испепелила её. В свете последних, произошедших с Вами, событий, я вполне доверяю этой версии, Сир!

— Так, значит молния!? Ну, — это мы действительно уже проходили… А что случилось с Королём, какова его участь? Он жив? — дрожа от нетерпения и предчувствуя ответ, спросил я. — Собственно, я задал вам глупый вопрос. Короли, как известно, — бессмертны.

— Сир, в том-то и дело, что не совсем бессмертны.

— Как это, не совсем? Ты или бессмертен, или нет. Это как девственность, — она или есть, или её нет. В этой ситуации слово «не совсем» совершенно не уместно. Нельзя быть не совсем мёртвым или не совсем живым. Или то, или другое. Правда ещё недавно я сам был не совсем жив и не совсем мёртв. Что было, то было…

Я задумался, помрачнел. Тяжёлые мысли, как тучи в ясный день, стали безжалостно наползать на мой светлый и ничем до того незамутнённый разум. Я вдруг почувствовал страшную усталость, мои затёкшие мышцы явно нуждались в разминке. Я решительно спрыгнуть с коня, задумчиво прошёлся туда сюда, покрутил головой, несколько раз присел, сделал пару наклонов, помахал руками, глубоко и медленно подышал, после чего, вроде бы, снова пришёл в норму.

— И так, ШЕВАЛЬЕ, что же всё-таки произошло с Королём?

— Государь, по слухам, он и его АНТР мертвы, от удара молнии никто не спасся.

Я, потрясённый, постоял некоторое время с открытым ртом, переваривая неожиданную и всё меняющую новость, сглотнул застрявший в горле ком, снова вскочил на жеребца. Вот это да! Почему-то меня больше всего поразил не тот факт, что умер Король, а известие о том, что погиб его АНТР. По поводу бессмертия нас, Королей, или может быть, их, — Королей, я уже давно сомневался, но АНТР! Так значит и его тоже можно убить!? Крайне неприятная для меня информация!

— ШЕВАЛЬЕ, — спросил я, несколько меняя тему разговора. — Так по собственной инициативе вы прибыли, или по приказу ГРАФИНИ? Я не совсем понял. Конкретнее, пожалуйста, конкретнее!

— Я прибыл по приказу ГРАФИНИ, но он явился результатом моей соответствующей инициативы, Сир! — чеканно произнёс юноша.

— Прекрасно, прекрасно, молодой человек. Далеко пойдёте, если вас кто-либо или что-либо не остановит. А скажите, ГРАФ и ГРАФИНЯ вам ничего более не поручили мне передать, кроме этих вестей из Столицы? Ну, я имею в виду, может быть какое-нибудь письмо?

— Поручили, Сир, но только на словах, из соображений крайней секретности, — громким и таинственным шёпотом произнёс юноша.

— И что же они передали? Ну, не томите! — нетерпеливо спросил я у ШЕВАЛЬЕ. — Начнём с нашей прекрасной дамы.

— Сир, во-первых, ГРАФИНЯ попросила передать Вам, что очень хотела бы встретиться с Вами в том месте, где Вы с нею познакомились. Именно там! И самое важное! Вы должны предстать перед нею в том виде, который с самого начала особо подчёркивал Ваше королевское достоинство и величие.

Юноша проговорил это полушёпотом, явно нервничая, очевидно полагая, что в этой информации таится какая-то страшная государственная тайна. При этом он подъехал ко мне стремя в стремя и несколько раз тревожно оглянулся по сторонам.

Я быстро развернул коня, немного отъехал от ШЕВАЛЬЕ, как бы обдумывая и анализируя полученную информацию. Меня так распирало от внутреннего смеха так, что казалось, — я вот-вот от него лопну! Ах, ты чертовка, ах ты моя бесстыдница, ах ты моя лапушка! О, женщины — ЗАГАДКА ваше имя! Я с превеликим трудом удержался от хохота, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул воздух, снова развернул коня, с самым серьёзным видом вернулся к ШЕВАЛЬЕ.

— Ценнейшая информация, крайне своевременная. Спасибо, мой друг, — тихо и многозначительно произнёс я. — Что, во-вторых?

— Во-вторых, ГРАФИНЯ велела мне охранять Вас и оберегать, как зеницу ока. Мы с ней давно знакомы, она прекрасно осведомлена о моём умении владеть мечём, даже брала несколько раз у меня уроки фехтования. Не хочу показаться нескромным, но я действительно лучший боец на Первом и Втором Островах по результатам двух последних Межостровных Королевских Турниров.

— Ну, ну… — иронично и сдержанно отозвался я.

— О, извините, я не совсем правильно выразился. Я все-таки, увы, не лучший, а второй Мастер Меча. Лучший, — конечно же, БАРОН. Это признано всеми, — поморщился ШЕВАЛЬЕ.

— То-то, то-то… Но, а всё-таки. Если вы дважды победили на Королевских турнирах, то почему БАРОН считается лучшим?

— Ваше Ве… О, простите… ПУТНИК! Но БАРОН не участвовал в последних двух турнирах. Он объяснил свой поступок тем, что ему на них скучно и неинтересно, а кроме этого пора открыть дорогу молодым талантам. Он, видите ли, считает, что своим присутствием на турнирах лишает их интриги, непредсказуемости, некоего шарма.