«О Ричарде Шарпе замолвите слово…»

Лечением хворобы, поражающей столь неприличные части человеческого тела, врачи (см. начало главы «Раны Шарпа») брезговали. Оно, наверно, и к лучшему. Хирурги-то и с анатомией знакомы были накоротке, и практики у них было побольше. Правда, занесло их не в ту степь. Отдельные умники предлагали лечить люэс, привязывая к половым органам мёртвых цыплят, но большая часть хирургов отдавала предпочтение рецепту, освящённому временем. Кожные болезни издавна врачевали ртутью, оттого и для сифилиса её сочли подходящей. Тот самый Джованни де Виго, что являлся одним из авторов теории отравления огнестрелов пороховым ядом и энтузиастом прижигания кипящим маслом, предложил втирания ртути, как главную панацею против люэса. Идея нашла множество поклонников. Как только ртуть ни применяли! Её толкли в ступке с серой, скипидаром, сливочным маслом, даже с живыми лягушками и змеиной кровью. Пациента натирали полученной мазью и пропаривали сухим паром. От ртути начиналось обильное слюноотделение (особенно безжалостные врачеватели требовали, чтобы больной выделял в сутки до двух литров слюны), жизни несчастных уносило обезвоживание, сердечная недостаточность или ртутное отравление. У редких же выживших болезнь переходила во вторичную или третичную стадию. Тут стоит объяснить, что первичная стадия с язвами развивается и сама собой исчезает в течение месяца-двух после заражения, а вторичная и третичная могут проявиться спустя годы. К XIX веку методы лечения стали более гуманными, но в основе их лежала всё та же ртуть. В Италии, например, ртутной мазью пропитывалось некое подобие семейных трусов, кои больному прописывалось не снимать сутками. Прочий мир довольствовался «антивенерическими» ртутными клизмами, каломельными пилюльками и спиртовым раствором сулемы (дихлорида ртути) для приёма внутрь. При этом симптомы отравления ртутью без тени сомнения относили к проявлениям сифилиса. О том, насколько ртуть опасна, не мне вам рассказывать: телевизор через день на плетень талдычит о школе, закрытой из-за разбитого градусника, или квартире, из которой эвакуированы жильцы. Тем не менее… Никогда не задумывались, почему у Кэролла в «Алисе» сумасшедший именно шляпник? Не сапожник, не кровельщик? В XVIII-XIX вв. при изготовлении войлочных шляп использовался нитрат ртути, и подолгу контактировавшие с ним мастера получали тяжёлые отравления. В Англии той поры существовало устойчивое выражение: «Безумен, как шляпник». Кроме эксцентричного поведения отравление ртутью вызывает понос, рвоту, потерю вкуса и обоняния, нарушения ритма сердечной деятельности, а в тяжёлых случаях – мучительную смерть. Одна из версий гибели Моцарта – отравление ртутью в результате попытки самоизлечиться от сифилиса. В конце XIX века от ртути отказались, но замена оказалась ещё хуже, - соли мышьяковой кислоты и висмута. Лишь в 1906 году немецкий микробиолог Август фон Вассерман создал методику диагностирования люэса, которая применяется и в наши дни. Так как она выявляет наличие в исследуемом образце крови наличие антител к возбудителю болезни, то не стоит радоваться, получив положительную реакцию Вассермана: раз есть антитела, значит, в вашей крови имеются и те, с кем эти антитела борются. Проще говоря, вы больны. Ничего страшного в этом нет. С изобретением антибиотиков от люэса не только лечатся, но и вылечиваются, а, если вы тщеславны, возможно, вам будет лестно сознавать, что, подхватив «сифон», вы пополнили собой тёплую компашку, в которую входили такие мэтры, как Мопассан, Гоген, Ницше и Петр I.

 

Иван Грозный (реконструкция  М.М.Герасимова по черепу). Анализ останков царя выявил содержание в них ртути, в несколько раз превышающее норму. Открытие позволило учёным не только выдвинуть предположение о жравшем царя сифилисе, но и объяснило психическую неуравновешенность, коей отличался во второй половине жизни Иван Васильевич.

 

Чахотка.