О русском акционизме

ПАВЛЕНСКИЙ: У меня уже было столько освидетельствований, что меня практически сами психиатры убедили, что я нахожусь в рамках установленной нормы.

ДИНЗЕ: Сколько сейчас в производстве-то?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Четыре, что ли, осталось…

ДИНЗЕ: Быстро-быстро… Палки-палки…

ПАВЛЕНСКИЙ: Как комбинат?

ДИНЗЕ: Да… Здесь не до искусства им.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Здесь искусство поставлено на поток!

ПАВЛЕНСКИЙ: Поток по производству преступников…

Как я уже говорил… У меня цель одна — вырваться из этого круга по производству преступников. А у вас же не может быть цель просто производить преступников?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Это вам ваш адвокат расскажет.

ПАВЛЕНСКИЙ: Вы обратите внимание, адвокат вышел из системы!

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Красавец!

ПАВЛЕНСКИЙ: В какой-то момент он обратил внимание.

ДИНЗЕ: Когда я вышел из системы, я понял одно, что я видел все достаточно рамочно, узко, а когда вышел из системы, я увидел все намного шире и с разных сторон. С учетом текучки не видишь дальше того, что у тебя есть.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Может быть, и хочешь видеть. Но нет возможности.

ПАВЛЕНСКИЙ: Я вам стараюсь дать такую возможность, я вам объясняю, рассказываю, привожу примеры, доводы, цитаты. В каких-то вещах мы даже соглашаемся. В том, что мы хотим установить истину.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Давайте согласимся, в глобальной… И остаемся друзьями! Будем встречаться, чай пить.

ПАВЛЕНСКИЙ: В какой вещи вы хотите, что бы мы согласились? Вы хотите искренности вперед истины, но ее не будет. Тогда я сразу окажусь в категории тупых, бессильных художников. Потому что я к Малевичу отношусь очень серьезно.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: А кто вам сказал, что вы тупой и бессмысленный?

ПАВЛЕНСКИЙ: И бессильный художник?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: У нас с вами никаких процессуальных действий не происходит. Мы только размышляем, беседуем.

ДИНЗЕ: Петр поставил целью вас убедить. Вторая беседа связана с убеждением и расширением, грубо говоря…

ПАВЛЕНСКИЙ: Убеждение приводит нас к установлению истины. Я не могу пойти против себя и начать играть или быть какой-то искренностью, я не могу подменить этим истину.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я понимаю, Петр Андреевич, я во многом с вами согласен. Просто я вам поясняю, что расследуется один лишь факт поджога покрышек. Понимаете? Я так думаю, что если бы данный факт поджога покрышек был бы где-нибудь не на мосту, даже на Невском проспекте, на дорожном полотне, в поле, никто бы слова не сказал. А покуда Мало-Конюшенный мост имеет историческое значение, социальное, культурное значение и на нем кто-то поджег покрышки. То тут надо порасследовать.

ПАВЛЕНСКИЙ: Но тут нельзя не учитывать, что акция «Свобода» была осуществлена в интересах общества, она обогатила культурный багаж. Если говорить такими словами. Нельзя рассматривать факт возгорания покрышек в отрыве от культуры.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Несомненно. Данный состав является формальным.

ДИНЗЕ: Только начал — тут же и закончил.

ПАВЛЕНСКИЙ: Тогда я попробую с юридической точки зрения, о вандализме. Как о некоем осквернении, что такое осквернение — это уничижение чего-либо. Обоссать, обосрать, разломать, тут можно рассматривать с точки зрения осквернения, потому что с точки зрения накопленного опыта какие-то устоявшиеся символы являются символами уничижения, но огонь не является символом уничижения.

ДИНЗЕ: Ни сторона обвинения, ни сторона защиты не могут прийти к компромиссу, он это видит с художественной точки зрения, поэтому он с вами так разговаривает. Я же, если будем подходить шире к этой проблеме осквернения, например, что у нас там входит в это осквернение, странное такое понятие, честно говоря. Вот лично для меня. Это нравственные ценности, духовные ценности и плюс еще отношение других людей к этому. Но в связи с тем, что людей там практически не было, это было утро, как это задело духовные ценности или как это задело нравственные ценности. Здесь они должны присутствовать на конкретном мосту, должны проявляться в каком-то виде на этом мосту для того, чтобы он мог прийти и нарушить все эти духовные и нравственные ценности либо другие ценности.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну, я понял. Давайте, не стесняйтесь показания давать.

ПАВЛЕНСКИЙ: Дача показаний — это подразумеваете я искренность. Правильно?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да. Ну, так все и говорите…

ПАВЛЕНСКИЙ: Я понял, я свою позицию изложу на этот счет.

ДИНЗЕ: У нас будет ходатайство об искусственно-дорожных покрытиях. Я, например, не верю в то, что там была произведена такая уборка. У нас есть видеозапись, по горячим следам была сделана. Там просто два дворника подметали это место, а потом полили водой из шланга и на этом уборка закончилась. То, что вам предоставили, это туфта. Доказывается она элементарно. Я ходатайство напишу, там экспертизу надо проводить.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Так сейчас там же уже нет ничего.