О русском национальном сознании

Вопрос нашел убедительное решение в новейшей работе Д. А. Мачинского и А. Д. Мачинской, которые, в частности, пишут: "Возвращаться через Нижний Рейн из Константинополя в Киев (как полагают некоторые) было бессмысленно, в то время как путь из низовьев Рейна в Ладогу был уже проторен... Послы хакана "народа рос" при проверке показались "свеонами", что опять же говорит о Северной Руси, так как для 830-х гг. присутствие заметной прослойки скандинавов в Киеве исключено, а в Ладоге они археологически улавливаются с 750-х гг." Итак, не киевский князь, а правитель Северной Руси к 830-м годам "принял, в подражание хакану Хазарии, высокий титул "хакана" и отправил послов в Константинополь". Ладога (Невоград), как уже говорилось, никогда не была в подчинении у хазар. Д. А. и А. Д. Мачинские опираются также на относящееся ко второй половине IX века сообщение арабского географа Ибн Хордадбеха "о "русах", которые торгуют с халифатом через Хазарию и характеризуются как "вид славян", живущий в отдаленнейших частях Славии"[179],- то есть в Северной Руси (так как для араба самое отдаленное — наиболее северное).

Для понимания творчества Илариона необходимо и ясное представление о взаимоотношениях Руси и Византии. Они начались уже при Кие, который княжил в созданном им Киеве на рубеже VIII — IX веков, во времена византийской императрицы Ирины и ее сына Константина VI (то есть с 780 по 802 год)[180].

В "Повести временных лет" сообщается, что Кий "ходил... к Царь-граду... к царю и великие почести воздал ему, говорят, тот царь, при котором он приходил". Словом, отношения Руси и Византии начинались как дружелюбные. Однако позднее русские князья Аскольд, Олег, Игорь совершили жестокие военные походы на Царьград. Первый из них был предпринят в 860 году[181]. В историографии сложилась весьма давняя традиция своего рода восхищения этими русскими атаками на Византию. При этом как-то совершенно отбрасывается в сторону то обстоятельство, что походы эти имели характер агрессии; ведь Византия никогда не нападала на Русь. И лишь в последнее время начинает складываться мнение, что эти походы предпринимались под давлением хазар, которые, не имея флота, заставляли подвластную им Русь на тысячах ее ладьях[182] воевать на Черном море против враждебной Хазарскому каганату Византии и на Каспийском — против мусульманских городов Закавказья.

В известной "беседе" византийского патриарха Фотия, который в 860 году говорил о жестоком нападении Руси на Константинополь, русские названы народом "рабствующим", что, по мнению М.В. Левченко, означало "намек на уплату дани хазарам"[183]. Но еще более существен тот факт, что сразу же после похода Византия отправила знаменитое посольство Кирилла и Мефодия не на Русь, а в Хазарию; византийцы, очевидно, понимали, что поход русского флота был направлен на Константинополь оттуда[184].

Далее, об одном из походов Олега в уже не раз упомянутом письме хазарского каганбека прямо сообщается, что разбитому войском хазар Олегу было приказано: "...,,Иди на Романа (византийский император.- В.К.) и воюй с ним..." И пошел тот против воли и воевал против Кустантины (Константинополя.- В.К.) на море четыре месяца"[185].

Наконец, как утверждал М. И. Артамонов, "вполне вероятно, что поход Руси на Константинополь в 941 г. был организован с ведома и при сочувствии хазар"[186], правда, здесь явно слишком "мягкая" формулировка ("сочувствие"). По основательному мнению С. А. Плетневой, еще в IX веке "самые неприязненные отношения... установились у Хазарии с Византией"[187].

Что же касается отношений Руси и Византии, они приобретают самый дружелюбный характер со времени княжения Ольги, которая прибыла с посольством в Царьград, захватив с собой, по-видимому, и юного Святослава; он путешествовал инкогнито, как некий "близкий родственник" (в византийском обозначении — "анепсий"[188]). Небеспочвенно и мнение, что Ольга пыталась женить Святослава на дочери императора Константина; это в искаженном виде отразила "Повесть временных лет", где рассказано о невероятном намерении женатого императора вступить в брак с самой Ольгой[189].

Тесный союз с Византией был, в частности, вызван необходимостью противостоять Хазарскому каганату. И нужно прямо сказать, что продолжающиеся до сего времени попытки истолкования "Слова о законе и Благодати" Илариона как некоего выступления против Византии не выдерживают проверки историческими фактами. В частности, явно неубедительно давнее стремление как-то связать "Слово" Илариона с походом сына Ярослава Мудрого Владимира в Царьград в 1043 году.