О русском рабстве, грязи и «тюрьме народов»

А реформам Столыпина, как считают многие исследователи, крестьяне сопротивлялись в основном по двум причинам: они считали, что земля — Божья. Покупать и продавать землю казалось им не только дикостью, но и кощунством. А кроме того, Столыпин давал крестьянам собственность, но отнимал самоуправление. С разрушением общины крестьяне уже не сами распоряжались на своей территории, за них все решали чиновники.

Попытка дворянской конституции

Но и в верхах общества дворяне вовсе не были сторонниками ничем не ограниченной деспотии. Они не раз пытались ограничить монархию. Наиболее показательна в этом отношении история с Кондициями, подписанными призванной на престол императрицей Анной Иоанновной.

После внезапной смерти Петра II, внука Петра и сына казненного царевича Алексея, Верховный тайный совет решил ограничить царскую власть. 8 верховников — членов совета, после смерти Петра I стали чем-то вроде членов прежней Боярской думы. Только круг их стал намного уже и менее демократичен, чем у бояр Алексея Михайловича и Федора Алексеевича.

Своего рода это была скорее «семи-, т. е. восьмибоярщина».

Итак, после смерти царя «верховники», просовещавшись всю ночь, к утру решили: звать на престол царицу Анну Иоанновну — племянницу Петра I, дочь его сводного брата Ивана.

Понятно, что Анна Иоанновна имеет на престол куда меньше прав, чем дочери… Но «зато» Елизавета и Анна, дочери Петра от Екатерины, — незаконнорожденные; Анна родилась в 1707 году, Елизавета — в 1709, до формального вступления Екатерины в брак с Петром I.[326] Как можно возводить на престол незаконнорожденных?! Разумеется, это отговорка, но она принимается всеми.

Верховники готовы возвести на престол лицо, имеющее меньше прав… Логика проста: такое лицо более управляемо, его власть менее прочна. Оно должно быть «более благодарно» верховникам, чем прямые наследники.

И решили:

— Надобно, написав, послать к Ее Величеству пункты.

Верховники поручили написать эти пункты князю Дмитрию Ивановичу Голицыну.

Пункты, или Кондиции, составленные князем Дмитрием Голицыным, требовали «ныне уже учрежденный Верховный тайный совет в восьми персонах всегда содержать и без онаго Верховнаго тайнаго совета согласия:

Ни с кем войны не вчинять.

Миру не заключать.

Верных наших подданных никакими новыми податями не отягощать.

В знатные чины, как в статские, так и военные, сухопутные и морские, выше полковничья ранга не жаловать, ниже к знатным делам никого не определять и гвардии и прочим полкам быть под ведением Верховного тайного совета.

У шляхетства живота и имения, и чести без суда не отнимать.

Вотчины и деревни не жаловать.

В придворные чины, как русских, так и иноземцев, без совету Верховного тайного совета не производить.

Государственные доходы в расход не употреблять.

И всех верных подданных в неотменной своей милости содержать. А буде чего по сему обещанию не исполню и не додержу, то лишена буду короны российской. АННА».[327]

Надо сказать, замечательный документ.

Простой, короткий, понятный. Не чета петровским Указам. Отметим: «птенцы гнезда Петрова» неучами и дураками не были.

Если бы все эти Кондиции были претворены в жизнь, императрица Анна имела бы власти в России меньше, чем королева Елизавета II в современной Великобритании.

Это была по сути попытка установления ультралиберальной конституционной монархии, только без парламента, — его заменял узкий круг аристократов-олигархов. Однако, уверен, круг этот неизбежно пришлось бы расширять, дополняя Сенатом, главами коллегий, а со временем, возможно, и периодически собираемым Собором.

Но, увы, все это рассуждения в духе теорий исторической альтернативы…

Итак, в Российской империи возникла идея официально ограничить власть монарха. Родилось дело невиданное, чреватое непредсказуемыми последствиями.

Утром 19 января 1730 года собравшимся в Кремле Сенату, Синоду, генералитету и «высшим чинам» Верховный тайный совет объявил о вручении престола Анне: то есть второй раз сообщил о своем решении, уже в более широком кругу. Прибавив, что для избрания требуется согласие ВСЕГО ОТЕЧЕСТВА в лице собравшихся здесь чинов. «Все отечество» в лице собравшихся в Москве дворян не возражало.

А тем временем, и независимо от воли «всего отечества», скакали курьеры к Анне Ивановне, везли письмо верховников и в том числе пресловутые Пункты.