О скитаниях

И я побежал, во всю силу подаренных этим миром мне сил. Тильман только и успевал кричать: «Вперёд! Налево! Направо!» – и ловко уклоняться от веток, что норовили снести его с моих плеч. А у меня в висках стучала одна только мысль: «Я должен успеть! Должен! И точка!». Хватит того, что от этой буббонки умерли Олаф и Марта. Но дети Хейген! Не бывать этому, Великий Рандом, если ты не последняя сволочь, ты не дашь мне потерять родных мне людей. Несмотря на выплеск адреналина, другой голос в моей голове продолжал холодно анализировать полученную информацию. Дети от смешанных браков заболевали инфекцией, к которой чистокровные нехумансы были невосприимчивы. Значит, в вопросах противоинфекционного иммунитета генетического кода, полученного от родителей-нехумансов недостаточно для полноценной защиты. Будем надеяться, что ещё не так поздно. Воскресить одного у меня маны хватит, но больше… Не думать об этом, бежать…

Фургон и разбитый рядом шалаш выскочили прямо передо мной из лесной чащи. Я резко остановился, да так, что Тильман кубарем скатился в траву. Из фургона показалась голова Герды:

– Сюда, Эс! – орчанка была лаконична.

Внутри воздух был тяжёл от каких-то сожжённых на стоявшей тут-же жаровне трав. Дети лежали укутанные в одеяла из шкур. Было очень темно, только маленькая масляная лампа, почти лампада едва освещала внутренность фургона.

Я поочерёдно метнулся к одному-другому. Дышат! Спасибо, Рандом! Я твой должник.

– Герда, свет, больше света! И откинь пологи, нужен свежий воздух!

Ведьма безропотно и молниеносно выполнила приказ. К чёрту осмотр! Дыхание едва прослеживается, особенно у малышни. Не мелочиться. Поочерёдно на всех: сначала Среднюю Регенерацию, Среднее Исцеление, Очищение. И снова по кругу, для верности. Руки мои дрожали в отчаянии, что что-то не сработает. Мир слишком быстро меняется. И я использовал заклинания без привычного интерфейса, активируя рунические иконки на коже предплечий.

Позади в нетерпении застыла Герда. Свежий воздух летнего леса принёс запахи хвои и прели. В отдалении слышалось пение птиц.

Сердце замерло на очередном ударе…

– Дядя Эскул, тётя Герда, а где мама? – наперебой залопотали пришедшие в себя первыми Тим и Том, – мы очень хотим есть. Бруно застрелил кабана и обещал сварить мясную похлёбку с горохом, – малыши и присоединившаяся к ним Тоша с удивлением смотрели на расхохотавшихся до слёз квартерона и орчанку.

Уже вылезая из фургона, выслушал отповедь Гергудрун:

– И где тебя только носило, засранца. Успел, подлец… У нас с Хайгуринн чуть сердца не разорвались, – и мне прилетел звонкий подзатыльник.

Я постарался не обидится:

– Всего понемногу: выполнял задание богов, спасал беженцев, умирал от стрел эльфов, летал с гарпиями, ну а потом посватался к Вельве, дочери Сигурни…

– Ну ты и…квартерон… – не могла найти, что на это сказать орчанка.

– А где Хейген? Бруно? Гуггенхайм?

– В шалаше, алхимик пытается сварить зелье. Да только я ему сразу сказала, что алхимия здесь не поможет. Но он – упрямый старик, и я не стала их отговаривать, тем более, что это хоть какая-то надежда для Хейген.

– Зови их, ужинать будем, – устало опёрся я на колесо фургона и с удовлетворением заметил, как горохом посыпалась ребятня на волю. А хозяйственная Тоша тут же послала их за хворостом. – Есть много новостей, да и детишки голодные…

– Разберусь как-нибудь, целитель, – улыбнулась Ведьма.

Тильман, ожидавший окончания нашего разговора, заговорщически поманил меня пальцем:

– Вылечили, мастер Холиен?

– Успел, Тиль, успел, не волнуйся. Что сказать-то хотел?

– Так я доложить. Друзей ваших встретил, как вы и велели. Привёз сюда.

– Так они, как приехали, так в лес и ушли. Базилевс, ну великан этот, странные слова сказал, мол, пока враг спит, надо раскачиваться. Или что-то такое…

– Качаться!

– Точно, а ещё они не хотели к беженцам идти. У женщины все признаки мора были.

– Буббонка?

– Она, поганая, мастер Холиен. Я им сказал, что вы будете ждать. Обещали к вечеру прийти. Но теперь уж и не знаю…

– Не беспокойся, брат, всё будет хорошо! Они бессмертные, как и я.

– Ааа…вон, значит, как. То-то я смотрю, страха этот Базилевс никакого не знает. А женщина его через слово странным ругательством поминает. «Обезбашенный».

– Да, он такой… Вася. Ладно, что ещё слышал, Тиль?

Половинчик побледнел и опустил голову.

– Илианн Реноинн – предатель… Я служил предателю…

– Да знаю я уже, его подручные застрелили меня в порту после того, как беженцы отплыли. А за одно магов и инквизиторов.

– Ох ты ж!

– Вот так, а ещё что удалось узнать?

– Ох, мастер, беда… В порту сплошь песчаные орки, шаманы жгут костры, пытают пойманных хумансов и… – половинчик судорожно сглотнул, сдерживая рвотный позыв.

– Можешь не продолжать, я понял, – скрипнул я зубами, – они делают с пленниками всё то, что охотники делают с дичью.