О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

И снова маленькие главки, одна из первых: «В каждом из нас живёт святой и грешник». Где-то в середине: «Преступность, насилие, страсть к разрушению». В конце: «Кто умножает познания – умножает скорбь». Всего 103 стр.

И начат был Пятый том 30 ноября 1974 года. Закончен в следующем: 29 марта 1975 года. Около 100 стр. Из эпиграфов:

«Что говорить,

И людей не сторонюсь,
Но мне приятней
Быть одному».

Рёкан, 1758–1831

«Любя размышления, я иногда думаю: господи, что делается, что делается на белом свете!..» (Салтыков-Щедрин).

Вот только несколько названий главок: Отцы и дети. Одинокая ладья жизни. Фестиваль идиотизма. Земное сердце уставало…

Господи, и зачем я всё это вынимал из архивов, памяти, книг и писал, и писал. Зачем?!. Обратимся к Конфуцию (VI–V вв. до н.э.):

«Учитель сказал: „Учиться и время от времени повторять изученное, разве это не приятно?..“»

1975 год – 43 года. Беспокойный год с отдыхом: Адлер, Гагры, Сухуми, Батуми. «Зеркало» Андрея Тарковского

11 марта

Март-протальник выдался беспокойным. К серым нависшим облакам, которые давят на психику, прибавляется жуткая суета на работе. Вот, к примеру, сегодняшний день: в половине девятого я уже читал листы ТАСС, а затем составил программу «Собеседника», начал печатать «Культурную панораму» (хроника культурных событий, новости Большого театра, выставки московских художников, новые книги о Бразилии), то есть импровиз на ходу. Затем летучка, обед, составление всей программы, вычитка материалов и отдача их на перевод, редактирование Сашиных «любознательных» и «Латиноамериканского меридиана». Допечатал «Панораму културал» (7 страниц), побывал на совещании секретарей у З., провёл своё бюро. Снова был у З., готовил все материалы и папки к сдаче выпускающему и что-то ещё, уже не помню. Практически я был занят каждую минуту, что-то делал и был в напряжённом состоянии. Ну разве это жизнь?!

28 марта

Были в кино. «Моя дорогая Клементина» режиссёра Джона Форда с 40-летним Генри Фонда в главной роли. Подумать только: картину 46-го года выдают как новую! И бедный потребитель всё берёт, грызёт, слушает, читает: плохие товары, вышедшие из моды тряпки, объедки с киностола и литературы. И всем доволен!..

1 апреля

Так хорошо начался день 1 апреля: небо было чистым и молочно-голубым, на расчищенных газонах пробились гвоздики молоденькой травки, воздух приятно тёплый, тишина (в зоне кинотеатра «Ленинград»). Пришёл на работу – и началось, и поехало… И жуткая усталость накапливается от этой безалаберной, глупой жизни, в которой нас несёт, как щепку в весеннем ручье, и швыряет от одного берега к другому… Конечно, надо не думать, не переживать, не принимать всё близко к сердцу. Надо быть истуканом. А ведь хочется быть человеком, а быть им сейчас чрезвычайно трудно…

21 апреля

Мои женщины решили циклевать пол. Я сопротивлялся, но всё тщетно. 10-го пришёл мастер – Николай Никитич. И вот наступили десять дней, которые потрясли квартиру. Вещи сдвинуты, разбросаны, ворохами лежит стружка, застеленный газетами отциклёванный пол, шурум-бурум, – не то вокзал, не то базар: жить невозможно. Сплошной дискомфорт. Один только кот радовался: ему разрешили лазать везде, он ворошил бумаги и представлял себе, что живёт где-то в лесу или в джунглях.

Но не только ералаш выводил из себя, сам мастер доставлял неудобства. Немного поддавши (а какой мастер не пьёт?!), он становился жутко словоохотливым и нёс ахинею, то о беспорядках в своём строительном тресте, то о том, как освобождал Венгрию в 56-м году, то вообще о политике, в которой мнил себя докой: «Я ведь политикан, юморист». И всё страшно косноязычно, смешно и крайне нудно.

4 мая

Первого мая в половине десятого отправились погулять. Доехали до Белорусского, а там пешком до Маяковки, по Садовому кольцу, свернули на Калининский проспект, далее до Военторга, потом через переулочек на Гоголевский бульвар и до метро «Кропоткинская». От «Сокола» снова пешком.

И хотя была прекрасная погода, и было вроде много народу, и хотя были цветы и дети, всё-таки особой праздничной приподнятости мы не ощутили. Увы, это не карнавал в Рио. Люди сдержанно покупали у частников свистульки «уйди-уйди», чинно ели мороженое, озабоченно закупали десятками бутерброды с дефицитной рыбой, – никто не пел песен, не было беззаботного счастливого смеха, ликования. Всё было просто, сухо и непразднично. Лишь на Гоголевском бульваре было какое-то подобие веселья: конкурирующие группы школьников с гитарами да притомившиеся демонстранты с бутылками, расположившиеся, как фирменные хиппи, на травке. Вот и всё.

23 мая

Более четырёх недель солнце щедро колошматило столицу, нагревая дома, землю и затылки трудящихся… В Москве +30, в Сухуми – +15. Климатические трюки.