О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

Приехали в Симферополь и на автобусе отправились в Ялту, далее за город, в готель «Массандра». Длиннющая жаждущая номера очередь. Пришлось действовать в духе Остапа Бендера: «Я – писатель. Автор нашумевшего романа „Будни скотного двора“. Сейчас пишу продолжение, под условным названием „Домино в половине десятого“. Не правда ли, ваш горно-морской воздух способствует творчеству?..» И сезам открылся. Нам выдали ключи от номера на 4-м этаже, с верандочкой, с видом на море и горы, и эта благодать стоила 3-60 в сутки.

20 мая

Накануне ездили в Алушту на пароходе. А затем Ялта. Загул в ресторане «Украина». Вишнёвым цветом искрился массандровский портвейн, сквозь желе розово поблёскивала таинственная рыба люфарь, а на огромных тарелках жилисто разбросался вываренный из кирзовых сапог бифштекс. Кутёж шёл на полную катушку. Уходя, загрустили о глупо потраченных деньгах. По Агнивцеву:

Как легко вы теряете голову,
Ах, король, как рассеянны вы!..

21 мая

На пароходике «Гурзуф» в Алупку. Воронцовский дворец. Голубая гостиная. По величественным и красивым залам осторожно расхаживают любознательные приезжие, ноги в шлёпанцах из мешковины, завязанных игривыми тесёмочками. Какой-то украинский дядя, увидя красиво расписанную вазу, сказал своей дивчине, что, наверное, в такой вазе графья варили вареники. Я стоял рядом и добавил: «И варенье тоже».

23 мая

Побывали в домике Чехова в Ялте. Неожиданный спор, сколько было братьев у писателя. Оказалось, что никто не знал точно, сколько их было.

26 мая

После ужина общались с соседями по отелю. Галя, улучив момент, спросила Ще: «А ваш в органах работает?» Ще искренне удивилась: почему? – «Взгляд уж больно пронзительный».

27 мая

Ещё одно развлечение: тир. Я бодро взял винтовку и спросил: «Куда стрелять?» Мне ответили: в слона. Я: а где он? В ответ хохот. Я выстрелил наугад и точно попал в слона. Затем подстрелил дельфина и чуть не попал в лису. Великий Близорукий!..

30 мая

Решили поменять Массандру на Одессу и на теплоходе «Колхида» отправились по морю в Одессу. В Севастополе на пароход сели артисты какого-то среднеазиатского ансамбля и свора собак, которая отправлялась на областную собачью выставку, – какая компания!.. Ночью собаки зябли и скулили, навевая невероятную тоску…

Со скоростью 16 узлов «Колхида» приближалась к красавице Одессе. Всех пассажиров оглушили песни и марши Дунаевского… По прибытии бросились прежде всего к Потёмкинской знаменитой лестнице: 192 ступени и 10 маршей. Статуя герцога Ришелье выглядела жалкой и облезлой. А далее – Дерибасовская с её яркостью и гвалтом главной и торговой улицы…

1 июня

Гостиница «Пассаж», где мы ночевали, гудела с утра: как проехать на толчок и что можно там купить? Толчок – это пикантная мушка на лице старой бандерши Одессы. Официально он именуется «Промышленным рынком» и вынесен за черту города. Не побывать там нам показалось неприличным. В автобусе шла яростная борьба за сидячие места:

– Посмотрите, какой мальчик сидит. Да он как лошадь может бегать!

– А почему он должен уступать? Он заплатил такие же деньги…

По мере движения автобус всё наполнялся и наполнялся пассажирами, перебранка не утихала.

– Что вы сидите раскорячившись? – стоящий кричал сидящему.

– Каждый сидит, как он хочет, – меланхолически последовал ответ.

Новая остановка – и новые крики. «Набирает как селёдок!» – возмущались ехавшие уже давно. Какая-то молоденькая одесситка колотила в зад с трудом влезающего через дверь грузного пожилого одессита:

– Лезьте быстрее! Ведь ещё одного человека можно воткнуть!..

И таки она воткнулась! Не автобус, а целая новелла «Как это едут в Одессе».

Рынок делился на новую часть, где товары из современных материалов из синтетики, пластика и химии, и старую, где можно было купить галифе генерала Дубасова, переплетённый комплект журнала «Нива» и отрезанные косы послушницы монастыря. И везде, в старой и новой части рынка, шёл отчаянный торг.

– Купи брюки! – предлагал продавец худому парнишке брюки, напоминающие запорожские шаровары.

– Куда они мне?

– Ушьёшь и будешь носить.

Мы, естественно, ничего не купили. Потолкались, поудивлялись, поахали и уехали под залихватскую песенку: «Ужасно шумно в доме Шнеерсона, / Из окон прямо дым идёт…» Мы вернулись в Одессу и закрутились по городским улицам, среди которых было множество именных: Чичерин и Вагнер, Ярославский и Грин, Кренкель и Гарибальди, Шолом-Алейхем и Шота Руставели. На стыке улиц сошлись друг с другом Август Бабель и Карл Маркс…

Удалось осмотреть многое: и Приморский бульвар, и музей морского флота, и бывшую биржу, и памятник Пушкину, и статую графа Воронцова, и даже побывать в Театре музыкальной комедии. Нам не повезло: в тот вечер «Фиалку Монмартра» не нюхал Михаил Водяной, но неплохо играли артисты Крупник и Меламед.

2 июня