О, суббота !

- Гриша,- не устоял Саул Исаакович перед соблазном,- ты не можешь подарить мне свой платок, он мне страшно нравится, я хочу иметь от тебя на память...

- Бери, конечно! Я принесу тебе полдюжины или дюжину, у ме-' ня много! воскликнул Гриша, сунул платок в руку Саула и, бледнея, позвонил. Три старых бульдога, или Дела библейские

И было так.

- Зюня? На тебе, Зюня! В чем дело, Зюня! Заходи, заходи! Гриша кивнул спустившемуся уже на нижнюю площадку Саулу Исааковичу и пошел по темному коридору за звуками шаркающих впереди ног. Потом открылась комната, он вступил в нее следом за Моней, огляделся. На постели с тарелкой в руке отдыхала уставшая от еды Клара, она посмотрела на Гришу и улыбнулась.

- Чай будешь пить, Зюня? - спросил Моня.

- Давай чай,- ответил Гриша. Клара улыбалась.

- А кашу хочешь?

- Давай кашу.- И Гриша сел к столу. Моня взял из буфета тарелку, ложку и стал выскребать из казанка остатки пригорелой каши.

- Что-то ты давно не забегал, Зюня.

- Да, давно...

- Ты, кажется, немного похудел.

- Да, похудел...- Гриша испугался затянувшегося неузнавания, оглянулся на Клару, но она улыбалась.

- Ты, может быть, был в Москве?

Клара кивнула, не поднимая головы с подушки.

- Да, я был в Москве...

- Интересно. И что же сказал Боря?

- Боря? А что должен сказать Боря?

- Не крути, Зюня. У тебя ведь Боря решает вопрос.

- Какой вопрос?

- Я говорю, не крути, Зюня. Вопрос о твоей встрече с Гришей.

- Боря сказал, что, конечно же, пускай брат обнимет брата.

Так сказал Гриша и встал.

- Он не дурак...-Моня тоже встал, поднятый непонятной силой - сомнением и ужасом, и восторгом.

- Моня,- сказала Клара и засмеялась.- Очнись! И надень очки! И возьми тарелку. И почему ты не знакомишь меня с Гришей? Разве я уже умерла?

Тогда Моня заплакал. Он снял с гвоздя ремень и крепко ударил ремнем младшего брата, и еще ударил, и еще, а Гриша смеялся.

А потом было так. Прозвенел звонок в коридоре, Моня поднял палец кверху, сказал "ша!" и пошел открыть дверь. Гриша слышал, как Моня сказал у входа:

- На тебе, Зюня! В чем дело, Зюня? Заходи, заходи!

Вошел Моня, а за ним Зиновий. Их стало трое, не считая Клары.

- Я как будто чувствовал, как будто догадался!..-сказал Зюня.

- А я полагаю, что ты как будто попался! - со смехом сказал Моня.

И все были рады друг другу, все любили друг друга и хотели любить, потому что были братья, хоть и не виделись пятьдесят шесть лет.

Зюня принес старшему брату курицу, а Гриша пришел с пустыми руками, подарки остались в гостинице, и он хотел бежать за подарками, но братья не пустили его, а сказали, чтобы принес потом. Курицу тоже не стали варить, а сели вокруг стола. У Мони было вино и хлеб, и масло, и шпроты, и колбаса, и балык, и лимон.

Старшие братья спросили Гришу, как он жил, и Гриша сказал, что было все и темное, и светлое, и показал фотографии жены своей, и детей, и внука, и автобуса своего, и дома своего на холме.

Потом Гриша спросил сначала у среднего брата, как он жил, и Зиновий ответил, что у него все хорошо - и здоровье, и жена, и здоровье жены, и сын, и сын сына, и невестка, и квартира, и дача на Фонтане.

Гриша спросил у старшего брата, как он жил. И Моня сказал, разлив все вино в стаканы, что на жизнь его можно смотреть, как на эту зеленую бутылку. Если смотреть сбоку - бутылка, и все, если же снизу-невыразительный кружок, темное донышко, и только. Но если заглянуть внутрь - там переливается и сверкает. Так отвечал младшему брату Моня и смеялся, и дал каждому заглянуть внутрь бутылки. Но Клара сказала:

- Моня, расскажи о Наташе и Володичке!..

Тогда Моня принес из шкафа альбом и стал открывать его с конца, листать слева направо. Сначала он показал внуков во всех возрастах, от грудного и до настоящего, а Клара сказала с постели:

- Володичка в четыре года спросил Моню на кухне: "Дедушка, а что будет, если правительство разрешит детям зажигать спички?" - и Клара засмеялась и заплакала от любви к внуку и тоски о нем.

Моня показал дочь Гуту и зятя Игоря, и родителей зятя - Петра Валерьяновича и Марьяну Павловну из Молдавии, агрономы, интеллигентная семья.

Открыл страницу и представил в полном составе семью Зюни - самого Зюню с женой Соней, Зюниного сына, а своего племянника Борю в штатском с женой Светланой, по образованию, как и Боря, она юрист. И Зюниного внука Леню, мальчика, комсомольца. И отдельно племянника Борю в военном, снимался для документа.

Потом .показал себя вместе с Кларой и маленькой Гуточкой. Потом Клару-девушку с сестрой Хаей, обе в батистовых кофточках и больших светлых шляпах. Потом себя женихом с братом Зюней, оба в тройках, с тросточками, на фоне беседки, пальм и морской дали - модной когда-то декорации.

И предстал перед ними на троноподобном стуле - собственность фотоателье "Захаровъ и К" - тесть Мони Меер Гутник, кондитер и философ, в картузе и лапсердаке, с пейсами и бородой.

И смотрел на них, на своих сыновей, папа, их папа - Мони, Зюни и Гриши, силач Зейлик, поднявший на пари рельс и умерший мгновенно, но выиграв. А было ему от роду в день смерти тридцать семь лет.