О театре – с любовью. Записки зрителя

Артисты показывали зрителям сценку за сценкой из непростой жизни своих героев легко и свободно. Я бы сказал – с удовольствием!

Даже слово «играли» здесь не совсем подходит. Актёры жили на сцене с внутренней уверенностью, что зритель их принимает и понимает.

Спектакль был пронизан лирической душевностью, озорством и юмором, но… было показано немало жизненных моментов, полных драматизма, человеческой любви и страдания, с философскими выводами.

Моё определение «лёгкость» подразумевает не только кажущуюся исполнительскую свободу, раскованность, но и общую доброту самого спектакля, всех действующих лиц, от автора до костюмера.

Это подкупало, вызывало ответное доверие и благодарность зрителя.

А арсенал «боевых» средств для выражения душевных эмоций и у зрительного зала велик и непредсказуем.

Были слышны смешки, хихиканье, откровенный смех и хохот, «жидкие» рукоплескания с разрозненными хлопками.

А закончился просмотр дружными, искренними аплодисментами всего зала.

Мне спектакль очень понравился.

И мои главные ощущения от просмотра – доброта, лёгкость – сохранились..

Оксана Раздрогова и Николай Елсаков

Сказка – ложь, да в ней намёк…

В конце февраля 2011 года мне удалось-таки посмотреть спектакль по пьесе Алексея Слаповского «Жизнь человеков… Рождение», премьера которого состоялась 14 сентября 2011 года. Поставила его Татьяна Дорогобед, вела спектакль Светлана Раздрогова, оформил – Валерий Новаковский.

Сцена из спектакля «Жизнь человеков… Рождение» (артисты театра Оксана Раздрогова и Алексей Борошнин)

В рекламе предупредили, что будет использоваться ненормативная лексика, и это вызвало беспокойство некоторой части театралов. Моё – тоже.

После просмотра скажу следущее.

Пьеса задумана и написана талантливым автором, построена на сюрреалистической действительности, можно сказать – острозлободневна для некоторых наших «человеков» и общества в целом. Человеческие слабости и пороки показаны смело и откровенно, до жестокой натуралистичности. Именно это, а не «лексика» порой ошарашивало и шокировало публику.

Подумайте сами: с беременной женщиной, своей будущей матерью Сашей, которую убедительно сыграла Оксана Раздрогова, разговаривает её ещё не родившийся сын Витя…

Его образ интереснейше, с массой разнообразных речевых интонаций, неожиданных телодвижений и перемещений, пластических приёмов, с богатой лицевой мимикой и серьёзным юмором, создал Алексей Борошнин.

Уж что только не вытворял этот шельмец на сцене! Он безжалостно оскорблял и хулил женщину-мать за безответственный выбор «самца», то есть своего отца-пьяницу, которого изображал Степан Рожкин.

К стыду и ужасу матери, он с циничной откровенностью раскрывал интимные подробности своего зачатия и внутриутробного существования. Осуждал её за пристрастие к табаку и алкоголю, предрекал своё незавидное будущее и в знак протеста отказывался «рожаться» без кесарева сечения. Нагло требовал соблюдения прав неродившихся детей, грозил застрять при родах, удавиться на пуповине и так далее и тому подобное.

В спектакле показаны и другие истории из жизни «человеков». Весь он насыщен живым юмором, «солёными» и грустными шуточками, под которыми скрыта откровенная ирония и неприглядная проза жизни.

На некоторые сцены, опять же, не из-за лексики, а из-за натурализма, смотреть было… неприлично.

Да, стыдно видеть и осознавать, как между людьми укореняются корысть, разврат, равнодушие и безответственность, обоюдное предательство. Во время просмотра было над чем задуматься молодым людям, а их в зале находилось большинство.

Зрители чутко реагировали на происходящее. Часто слышался смех, иногда смущённый. То есть публика смотрела с удовольствием, потому и аплодировала дружно, даже снисходительно, по-свойски…

Я же смотрел на эту «абракадабру» и, что удивительно, почти верил происходящему. Ведь давным-давно замечено: «Сказка – ложь, да в ней намёк…»

Ну а сообщение о ненормативной, точнее, непривычной для театра лексике, на мой взгляд, использовали больше в рекламных целях. По существу, взята эта лексика из нашего повседневного разговорного жаргона и свободно употребляется в быту.

Но если бы автор и не использовал «ненорматива» – пьеса и спектакль только выиграли бы. Наш «великий и могучий» русский зык, которым автор владеет в совершенстве, вполне позволяет сделать это.

Зачем же скатываться к примитиву?..

Любовь и разум победили