«О текущем моменте», № 7 (55), 2006 г.

Лужков призвал Запад не навязывать «стандарты американского образа жизни» и не мешать России сохранять самобытность. «Мы полностью самодостаточны, нам не нужно ни новых земель, ни новых ресурсов, мы имеем возможность сами решать все задачи внутри страны», — сообщил мэр собравшимся. За всю речь Лужков, впрочем, так и не взялся объяснить, чем именно российская демократия отличается от общепринятой.

Возможно, именно это насторожило бывшего соратника Лужкова по блоку «Отечество — Вся Россия», экс-премьера Евгения Примакова.

«Сейчас идеологию формирует правящая партия, появляются статьи про суверенную демократию, экономику суверенной демократии. Очевидно, что это оригинальничание и такие тенденции далеко не безопасны», — начал Примаков, которого, как выяснилось, сильно задел придуманный Сурковым термин «суверенная демократия» [3].

«Что такое суверенная демократия? Такая демократия может быть истолкована как отрицание общечеловеческих демократических ценностей, таких как разделение властей, свобода выбора и так далее», — отметил Примаков. «Что же касается термина „экономика суверенной демократии“, то не стоит забывать, что есть интеграционные процессы во всём мире, интернационализация производства, — и что, мы их отрицаем?» — развёл руками экс-премьер. «Я категорически против таких терминов и понятий, за этим оригинальничанием можно разглядеть глубокий отрицательный смысл», — сообщил Примаков. «Я не являюсь членом партии „Единая Россия“, но меня беспокоит, когда самая большая партия, представленная в парламенте, использует такие термины», — закончил выступление экс-премьер. «Суверенная демократия — это демократия суверенной страны», — попытался робко возразить Примакову выступивший организатором «круглого стола» глава комиссии по международному сотрудничеству Общественной палаты Вячеслав Никонов [4]. Спора не получилось, а про саму статью Лужкова Примаков так ничего и не сказал.

Это пришлось компенсировать другим участникам «круглого стола». «С большим интересом прочёл вашу статью, это очень важное выступление, ведь раньше глава Москвы входил в политбюро КПСС», — сделал комплимент политолог Андраник Мигранян. «Спасибо, Юрий Михайлович, за вдумчивый и дальновидный текст, который заставляет Запад и Россию выйти на дискуссию о ценностях», — сказал митрополит Кирилл. «Я почти со всем согласен, что бывает нечасто», — с некоторой иронией сказал в свою очередь глава Фонда эффективной политики Глеб Павловский, который в 1999 активно боролся с Лужковым. «А почему мы недовольны критикой Запада, но не пытаемся разобраться, за что нас критикуют? И почему сама Россия плохо относится к Западу? И почему, наконец, здесь нет самих представителей Запада?» — нарушил общее единодушие тележурналист Владимир Познер.

«У нас такой формат, внутрироссийский», — объяснил ему ведущий Никонов.

(А.Левченко, “Антисаммитизм”, приводится по публикации в интернете, датированной 13.06.2006 г. по адресу:

http://www.gazeta.ru/politics/g8/699132.shtml).

Как видно из приведённой подборки цитат, процесс обсуждения «демократического суверенитета» протекает в режиме детской игры в «испорченный телефон».

· Изначально А.Чадаев в своей книге волне однозначно понимаемо заявил:

“Сегодня сложилась ситуация, когда демократия в рамках глобальной демократической революции становится универсальным мотивом для ликвидации суверенитетов. Единственная гарантированная форма внешней легитимации режима — если граждане, участвуя в процедуре, которую все признают “соответствующей стандартам”, выбрали власть, то эта власть обладает полнотой суверенитета на данной территории. Таким образом, нарушение процедуры выборов даёт возможность внешнему “демократизатору” отнять национальный суверенитет под предлогом помощи в решении вопроса о власти. В этом смысле идея оранжевой революции представляет собой типичную сделку с дьяволом: мы вам помогаем сменить власть — вы за это расплачиваетесь суверенитетом” (…)

Задача Путина — создание такой системы, в рамках которой русский народ сам сможет решать вопрос о власти. Решение этого вопроса может и не включать в себя сменяемость власти любой ценой каждые четыре года или ротацию партий у власти и в оппозиции. Но принципиально, чтобы в решении участвовало и согласилось с его результатами большинство граждан. И воля этого большинства была бы главным и единственным основанием политического режима, безотносительно любой внешней легитимизации, прохождения тестов на “соответствие стандартам” и т.п. В этом формула демократического суверенитета… Построение реального суверенитета и построение реальной демократии — это две стороны одной и той же задачи. Одна из них относится к защите политической системы от вызовов извне, а другая — изнутри.

· Спустя несколько месяцев:

Е.М.Примаков: «Что такое суверенная демократия? Такая демократия может быть истолкована как отрицание общечеловеческих демократических ценностей, таких как разделение властей, свобода выбора и так далее».