О войнах

Испанские захватчики имели такое же превосходство в вооружении, как и в Мексике, хотя их численность была меньше. Однако им повезло в двух случаях. Во-первых, испанские эпидемии пришли раньше испанцев (распространившись из Мексики и Центральной Америки) и в 1528 г. унесли жизни правителя инков, его наследника и многих других людей. Не было ясно, кто из двух сыновей, сводных братьев Атауальпы и Уаскара, должен стать наследником. Было решено, что один из них займет север, а другой - юг. Оба они стали наращивать региональные силы, началась гражданская война, которая закончилась победой Атауальпы в 1532 г., в тот самый момент, когда прибыли испанцы под командованием Писарро - второй удар удачи. Две укоренившиеся в регионе группировки инков продолжали существовать. И снова разница между испанцами, движимыми неуемной жадностью, нацеленной на захват золота, серебра и земли, и разрозненностью и неуверенностью инков. Обе группировки инков пытались заручиться поддержкой Писарро, но он дважды обманул их обоих. Позаимствовав тактику Кортеса, он пригласил Атауальпу и его элитную гвардию на пир в честь инков на главной площади Кахамарки. Внезапно на площади появились вооруженные испанские солдаты и расправились с безоружными инками. Атауальпа был заключен в тюрьму, а затем убит. Затем Писарро взял в заложники своего преемника, убил оставшихся лидеров обеих сторон и, наконец, последнего инку Сапу. Он сверг империю инков, обладавшую большими административными ресурсами, чем ацтеки, не проведя ни одного серьезного сражения.

Сражения произошли позже, в 1536 г., когда зверства испанцев по отношению к коренному населению спровоцировали восстание. Но когда два последних сапа-инки были убиты, ни один из альтернативных лидеров не обладал освященным религией престижем, чтобы координировать крупное движение сопротивления. По словам Ростворовского, щедрая раздача подарков инками обернулась для них бедой, поскольку "по мере роста государства росло и число владык, которых нужно было удовлетворять". Новые завоевания приносили доходы, но и требования новых клиентов, ожидавших подарков. Поэтому правители инков вынуждены были увеличивать налоги на землю и рабочую силу. Однако это оттолкнуло тех, кто уже был союзником, и многие восстали, приняв губительное решение о союзе с Писарро. Затем эпидемии, переносимые испанцами, покончили с сопротивлением. Те, кто еще сопротивлялся, отступили в джунгли и горы, но конец был уже неизбежен. Инки были уничтожены в ходе периодических войн, продолжавшихся в течение сорока лет, их империя была разграблена, а золото и серебро переплавлено в слитки для конкистадоров и императора Священной Римской империи.

Завоевание пиренейцами империй Центральной и Южной Америки было практически неизбежным, учитывая их относительную молодость и политическую слабость. Вооружение и солидарность испанцев по сравнению с разрозненными тенденциями союзов ацтеков и инков, неуемная алчность волн колонистов по сравнению с неуверенной реакцией местного населения, а также скрытое оружие Европы - эпидемия - усугубили неравенство сил. Необычайные монументальные сооружения, в основном культовые, доколумбовой Америки, как правило, маскируют ее относительную политическую и военную слабость.

От завоевания выиграли немногие. Возможно, половина конкистадоров выжила и получила добычу или землю, а половина погибла или ушла разочарованной. Их предводители чрезвычайно разбогатели, а король Испании, имевший право на пятую часть всех трофеев, преуспел больше всех. Поскольку они не создали никаких богатств, много разрушили и убили сотни тысяч людей, их завоевания были достигнуты исключительно за счет коренного населения. Сегодня международные суды могли бы обвинить конкистадоров как военных преступников, но папство, жадное до душ, считало иначе. Папы организовали заключение договоров между двумя коронами - Испанией и Португалией - для урегулирования территориальных споров, в результате чего Бразилия досталась Португалии, а Испания - остальным странам. Это избавило Латинскую Америку от межимперских войн, от которых страдали Северная Америка и Азия. Две группы католических колонизаторов могли спокойно истреблять оставшееся коренное население, хотя в церкви и в Испании все чаще звучала критика их жестокости, доходившая вплоть до самого императора Священной Римской империи. Как и в других случаях, моральные угрызения совести возникли позже, слишком поздно.

 

Постколониализм