О войнах

Было ли это следствием слабости Китая, его неспособности одолеть соперников, как предполагают реалисты? Оценки Фэн Чжана по численности населения и ВВП говорят об обратном. Китай обладал ресурсами, в десять раз превышающими ресурсы любого отдельного соперника и более чем в два раза превышающими ресурсы всех региональных соперников вместе взятых. По словам Канга, Китай обладал "военным и технологическим потенциалом для ведения широкомасштабной войны", потенциально способной победить всех соперников. Это означало, что соперники не могли угрожать Китаю, чего, как мы увидим, не было на севере и западе. Более того, основными иностранными игроками были состоявшиеся государства с аграрной экономикой, схожей с китайской: известные, предсказуемые игроки. Это объясняется тем, что Китай не ставил перед собой экспансионистских целей в этом регионе и крайне редко провоцировался на военные действия со стороны других стран. Это была пресыщенная держава. Конечно, были и менее значимые экономические и политические факторы. Большие войны требовали более высоких налогов, что нарушало конфуцианскую (и даосскую) экономику laissez-faire, и против этого выступала большая часть дворянско-бюрократического сословия. Страх двора перед своими генералами также снижал военные бюджеты в качестве стратегии защиты от переворота. В целом, однако, иностранные государства в этом регионе не были достаточно мощными, чтобы угрожать Китаю, так зачем было беспокоиться? Сначала я рассмотрю исключения из правил, когда Китай все же беспокоился.

В период с 598 по 614 гг. н.э. было четыре попытки династии Суй подчинить себе главное корейское королевство. Их неудача привела к падению династии. В период с 645 по 668 гг. было два вторжения династии Тан в поддержку корейского королевства Силла, причем второе было в основном успешным, хотя Силла сохранило свою независимость. По мнению Дэвида Граффа, это были единственные войны с иностранными государствами в период 300-900 гг. н.э. Еще через триста лет наступил период монгольской экспансии и установления династии Юань в самом Китае. В период с 1231 по 1257 гг. было совершено восемь вторжений в Корею с различными результатами, а затем два неудачных вторжения хана Хубилая в Японию в 1274 и 1281 гг. Ураганы уничтожали его флоты, когда они подходили к японским берегам. Как и многие могучие воины, он столкнулся с тем, что природа оказалась еще могущественнее. Эти нашествия были частью почти непрерывных агрессивных войн, которые вели монголы, чтобы распространить свое господство на большую часть Азии. Они не были ни ханьцами, ни конфуцианцами.

Еще через триста лет, в 1592 г., произошла успешная ханьская интервенция в Корею, осуществленная 50-тысячной армией династии Мин, оснащенной тяжелыми пушками и имевшей значительные военно-морские силы. Это была помощь корейским войскам против вторжения японской армии численностью 160 тыс. человек, которую возглавил Хидэёси, только что силой объединивший Японию и считавший, что его закаленная в боях армия способна победить любого. Кроме того, ему нужно было найти для нее работу. Вмешательство Китая было активизацией системы трибутов, но это была и самозащита, поскольку Хидэёси поклялся пройти через Корею и завоевать Китай, установив себя в качестве регента. Потерпев большие потери в первом походе, Хидэёси в 1597 г. предпринял новую попытку с армией в 150 тыс. человек. В ответ Мин увеличили свои силы почти до 100 тыс. человек. Китайско-корейский альянс снова одержал победу: пушки Мин уничтожили японскую пехоту, вооруженную аркебузами (это была война пушек), а китайский и корейский флоты контролировали морские просторы. Общие потери японцев составили 80 тыс. человек, Мин - 38 тыс. человек, корейцев - 200 тыс. ополченцев и несколько сотен тысяч мирных жителей. Война опустошила Корею и сопровождалась зверствами в отношении мирных жителей и пленных солдат. Никто не выиграл, кроме Токугавы Иэясу в Японии, но он выиграл от того, что не воевал. Поражение ослабило его японских соперников, что позволило ему основать династию Токугава (см. главу 7).

Эта война показала грозную военную мощь династии Мин, но попыток захватить Корею не было. По словам Джи-Юнг Ли, двор рассматривал возможность аннексии, но предпочел "принудительную дипломатию через практику дани, чтобы добиться подчинения Кореи". Сама Япония была защищена своими морями и теперь придерживалась изоляционистских настроений. Она вернулась в Корею только в 1890-х годах, а в Китай - только в 1930-х. Китай никогда больше не помышлял о вторжении в Японию. Китай в этом регионе склонялся к мирной дани, а Япония оставалась в изоляции.