Читаем О войне. Части 5-6 полностью

В подобном случае на обе стороны, каково бы ни было неравенство их сил, надо смотреть как на находящиеся в состоянии равновесия. На фоне такого общего равновесия выступают отдельные мотивы для более мелких действий и более ничтожных задач. Здесь они могут развиваться, так как не находятся под гнетом крупного решения и великой опасности. Таким образом, все, что вообще может быть выиграно и проиграно, разменивается на мелкую монету, а вся деятельность разлагается на мелкие дела. Из-за этих-то ничтожных выгод, приобретаемых лишь по дешевке, возникает между обоими полководцами борьба на ловкость; но так как на войне никогда нельзя окончательно преградить доступ случаю, а следовательно, и счастью, то эта борьба никогда не перестанет быть игрой.

Между прочим, здесь перед нами возникают два вопроса, а именно: не играет ли для успеха при этом маневрировании случай меньшую, а анализирующий разум – большую роль, чем там, где все сосредоточивается в одном великом акте? На последний из этих вопросов[181] мы должны дать утвердительный ответ. Чем многочисленнее целое, чем чаще приходится принимать во внимание время и пространство, одно – единичными моментами, другое – единичными пунктами, тем, очевидно, шире поле деятельности для расчета, а следовательно, и для господства анализирующего разума. То, что выигрывается анализирующим разумом, частично освобождается от власти случая, но не обязательно всецело; поэтому мы не обязаны дать утвердительный ответ и на первый вопрос. Не надо забывать, что анализирующий разум не является единственной интеллектуальной силой полководца. Храбрость, сила характера, решимость, выдержка и пр. в свою очередь представляют качества, имеющие преобладающее значение там, где все зависит от одного великого решения; конечно, они будут играть несколько меньшую роль в уравновешенной игре сил, причем преобладающее значение мудрого расчета растет в данном случае не только за счет случайности, но и за счет этих качеств. С другой стороны, эти блестящие качества могут в момент великого решения вырвать из рук случая значительную долю его власти и, таким образом, до известной степени связать то, чем расчетливый ум был бы не в состоянии овладеть. Итак, мы видим, что здесь происходит конфликт нескольких сил, а потому нельзя прямо и просто утверждать, что в великом решающем акте случаю открыто более широкое поле, чем в суммарном итоге игры равноценных сил. Поэтому, если в этой игре сил мы видим, главным образом, борьбу на ловкость, то последнюю надо понимать как мудрый расчет, а не как военное мастерство в целом.

Эта сторона стратегического маневрирования как раз и дала повод приписывать маневрированию в целом то неверное значение, о котором мы выше говорили. Во-первых, это уменье отождествили с интеллектуальной ценностью полководца вообще. Но это большая ошибка, поскольку, как было уже сказано, нельзя отрицать, что в моменты принятия крупных решений другие моральные качества полководца могут оказаться более властными над силой обстоятельств. Если эта власть и является скорее результатом сильно развитой интуиции и тех вспышек духовного прозрения, которые возникают почти подсознательно, а не в результате длинной цепи умозаключений, все же она на этом основании не является менее полноправной в области военного искусства. Ведь военное искусство не является только деятельностью рассудка, равно как и деятельность рассудка в военном искусстве не является самым главным. Во-вторых, полагали, что неудача той или иной кампании обязательно зависит от степени подготовки в этой области полководца, или даже обоих полководцев, в то время как на самом деле такая неудача свое главное и общее основание всегда имела в тех общих условиях, которые войну превращали в подобного рода игру.

Так как большинство войн между культурными государствами скорее преследовало цель взаимного наблюдения, а не стремилось к сокрушению врага, то, естественно, подавляющая часть кампаний носила характер стратегического маневрирования. Те кампании из их числа, в которых не выдвинулся ни один великий полководец, не подверглись какому-либо изучению; в тех же случаях, когда появлялся великий полководец, привлекавший на себя взоры всех, или даже если появлялись два боровшихся друг с другом великих полководца, как Тюренн и Монтекукули[182], там имена их накладывали на все это маневренное искусство окончательную печать отменного превосходства. Дальнейшим следствием явилось то, что на эту игру стали смотреть как на верх искусства, как на высшее достижение его развития и, следовательно, как на главный источник, по которому надлежит изучать военное искусство.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Развод и девичья фамилия
Развод и девичья фамилия

Прошло больше года, как Кира разошлась с мужем Сергеем. Пятнадцать лет назад, когда их любовь горела, как подожженный бикфордов шнур, немыслимо было представить, что эти двое могут развестись. Их сын Тим до сих пор не смирился и мечтает их помирить. И вот случай представился, ужасный случай! На лестничной клетке перед квартирой Киры кто-то застрелил ее шефа, главного редактора журнала "Старая площадь". Кира была его замом. Шеф шел к ней поговорить о чем-то секретном и важном… Милиция, похоже, заподозрила в убийстве Киру, а ее сын вызвал на подмогу отца. Сергей примчался немедленно. И он обязательно сделает все, чтобы уберечь от беды пусть и бывшую, но все еще любимую жену…

Елизавета Соболянская , Натаэль Зика , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы / Романы
Личные мотивы
Личные мотивы

Прошлое неотрывно смотрит в будущее. Чтобы разобраться в сегодняшнем дне, надо обернуться назад. А преступление, которое расследует частный детектив Анастасия Каменская, своими корнями явно уходит в прошлое.Кто-то убил смертельно больного, беспомощного хирурга Евтеева, давно оставившего врачебную практику. Значит, была какая-та опасная тайна в прошлом этого врача, и месть настигла его на пороге смерти.Впрочем, зачастую под маской мести прячется элементарное желание что-то исправить, улучшить в своей жизни. А фигурантов этого дела обуревает множество страстных желаний: жажда власти, богатства, удовлетворения самых причудливых амбиций… Словом, та самая, столь хорошо знакомая Насте, благодатная почва для совершения рискованных и опрометчивых поступков.Но ведь где-то в прошлом таится то самое роковое событие, вызвавшее эту лавину убийств, шантажа, предательств. Надо как можно быстрее вычислить его и остановить весь этот ужас…

Александра Маринина

Детективы