«О восьми лукавых духах» и другие аскетические творения

Ибо обращение с таковыми людьми делает человека подражателем, [Col. 1088] когда сам он того не знает, уподобляя злым и не желавших дотоле быть таковыми и мало-помалу делающихся тем, чем старались они не сделаться. И Олоферна, мужа воинственного, опустошившего Иудею, сандалия пришедшей жены уловила в неистовую любовь и удержала в плену. Ибо история говорит, что сандалия Иудифи похити око (Иудифь. 16:9) Олоферна и похищение ока имело концом смерть, потому что Иудифь, нашедши, что он побежден страстью, обольщая различными способами, долгое время томила домогавшегося супружеского общения, пока не нашла удобного времени обезглавить сего несчастного, и вожделение не удовлетворившего, и погибшего бедственною и жалкою смертью. Сближающиеся с порочными, хотя сами не знают, терпят много подобного, потому что и красивое наслаждение часто увеселяет их, и блеск богатства располагает к приятным чувствам, и почесть окрыляет, и бесчестие печалит, благовонное испарение услаждает обоняние, и приправленные снеди, может быть, тем самым, что неощутимо качество их, возбуждают вкус к пожеланию. И такая борьба как может быть полезна неразумным, опрометчиво решающимся идти навстречу опасностям, воспламеняющим в себе страсти, которые могли бы оставаться безмолвными, так, что не бывают уже они в покое и не дают им свободы с пользою занять чем-либо ум?

Глава 23

Ибо ум, по природе пребывающий в непрестанном движении, когда не занят заботою о суетном, попечительность свою обращает на полезное, рассуждает, о чем должно, всецело предается свойственной ему деятельности, беседует в молитве с Богом, увеселяется чтением Божественных словес, размышляет о твари и прославляет Творца за разнообразие создания, видит, что страсти в нем укрощены, примечает, что нравы благоустроены, усматривает в себе ежедневное преуспеяние в лучшем, находит состояние свое во всем упорядоченным и непрестанно благодарит за это Дарующего сию благодать и жизнь, исполненную веселия и довольства. И не имеет равной с ним цены тот, кто даже не знает о состоянии своем, каково оно, и не дает рассудку времени всмотреться и узнать, как приходят в движение страсти, вчера ли или сегодня в лучшем или в худшем он расположении, потому что много требуется свободного времени для уразумения разнообразных движений страстей, ведь каждый день они бывают разными, — как они вкрадываются, умаляясь отчасти, снова возрастая, по усердию или по лености приходя в такое или иное расположение, усиливаются и слабеют, покоятся и восстают, едят сено, подобно волам, и вожделеют мяса. Ибо первым означается, что они стали кротки, а последним, что они ожесточились и свирепеют. [Col. 1089]

Глава 24

Как ядовитые пресмыкающиеся в зимнее время года бывают спокойны и неподвижны и не причиняют вреда, оцепенев от стужи, так и страсти, оставаясь в бездействии при отвлечении [внимания на что-то другое]¹⁵, хотя не прекращаются, однако бывают на время покойны, только тогда приходя в движение, когда найдут и свободу, и досуг показать в мыслях, на что они способны, подобно зверям, при солнце и тепле выползающим и выходящим из нор. Поэтому, как рассказывают, некто из преследующих свои помыслы, долгое время проведя в безмолвии в пустыне и намереваясь опытом дознать ежедневный успех, набрав в пустынном песке камней, держал их у себя за пазухой и один камень из всей кучи, если помысел подвигнут был на мысль добрую, клал по правую себя сторону, а если на мысль срамную, то по левую, и делал это обыкновенно до вечера, по одному камню прикладывая там и здесь, как требовали того приходившие на ум мысли. Потом, по наступлении вечера, пересчитывал он те и другие камни и таким образом узнавал, какой ежедневно у него, если только бывал, успех в добре. И наличие свободного времени позволяло ему делать это. Но у кого недостает времени на ежедневные тревоги, потому что их больше, чем на весь день, и своим множеством превосходят они время [которое у него есть], тот узнает ли когда что-либо из требующего такой рачительности? Ибо ум, когда нужно рассмотреть и что-либо необходимое, не хочет иметь заботы и не привык к этому, хотя бы и желал поразмыслить о чем-то другом, кроме того, чем озабочен; подобно глазу, он смотрит на что-либо одно и по природе своей не может зрительную силу разделять сразу на многие предметы.

Глава 25