О времени и о себе. Рассказы.

— Не пора ли сходить по малину? Но Савелий сдерживал:

— Рановато, цветет еще.

В один из теплых солнечных дней Димка решил сам проверить, не созрела ли ягода? Предупредив дедушку, он сел на свой велосипед и покатил по тропинке, протоптанной в ржаном поле, в сторону малинового дола, ориентируясь на ветлу. Савелий успел только крикнуть:

— Недолго смотри! Обедать скоро!

— Ладно! — ответил Димка. Приблизившись к долу он ясно ощутил плотный, многоголосый гуд и звон, стоящий над всей низиной. Это трудился мир насекомых, собирая впрок дары природы.

Подъехав к ветле, Димка остановился, сошел с велосипеда, прислушался. Звон окончательно оглушил его. Он в нерешительности шагнул два шага в сторону малинника и вдруг ощутил ожег в шею. Второй укус пришелся в щеку. Это пчелы-охранники встали на защиту своих владений.

… Когда-то мать, укачивая Димку, любуясь и лаская его, непременно обращала внимание на ярко выраженную голубую жилочку на левом виске, целовала ее и приговаривала: «Счастливый будет!».

Вот в эту самую жилочку и вдарила третья пчела. Головушка его закружилась, взгляд помутнел, сознание померкло. Падая на траву, он издал такой испуганный, короткий, пронзительный вскрик, что даже сердце кольнуло у Савелия, находящегося на почтительном расстоянии от места события. Это уже природа подавала сигнал опасности, сигнал бедствия.

И тут свершилось чудо. Вмиг смолкли все гуды и звоны, на какое-то мгновение над долом установилась абсолютная тишина. Все звуки замерли. Потом, откуда ни возьмись, над Димкой сгустилось облако из несметного количества пчел. Какая-то сверхъестественная сила заставила их свиться в один зловещий клубок и двинуться в сторону деревни…

Степка, разбитной малый, не попавший в армию из-за плоскостопия, сидел на крыше своего дома и скоблил ее перед окраской.

— Рой! Рой! Кузьмич! Слышишь рой летит! Кузьмич, пчеловод со стажем, копавшийся у себя в огороде, услышал Степку, прихватил принадлежности, выбежал на улицу для встречи роя. Но тот сделав над Степкой круга два, вдруг повернул в сторону Малинового дола и начал удаляться. Степка спрыгнул с крыши. Вместе с Кузьмичем они выбежали на тропинку, по которой уехал Димка.

— Бежим скорее, Кузьмич! Он сейчас на ветлу привьется, не раз уже такое случалось! — торопил Степка.

И какое же было их удивление, когда они, прибежав к ветле, увидели Димку, лежащего на траве без движения.

А рой сделав еще один оборот вокруг ветлы вдруг рассыпался, распался, исчез. Каждая пчелка, руководствуясь своим инстинктом, улетела по своим надобностям. Принадлежности для поимки роя стали не нужны. Кузьмич склонился над Димкой, осмотрел и как опытный пчеловод сразу определил:

— Бешена пчела укусила! Степка! Возьми мой картуз, быстренько сбегай, принеси водицы из долинки, умыть надо парнишку! А сам начал растирать Димке височки, затылок. Умыв его холодной водой и сделав несколько движений руками для восстановления дыхания Кузьмич заключил:

— Сейчас очухается!

Савелий, не дождавшись внука к обеду, вышел на проулок посмотреть: не едет-ли. Но узнав от соседей, что Степка с Кузьмичем убежали в ту сторону, забеспокоился. Предчувствие не обмануло его.

Пройдя половину пути по тропинке, он встретился с процессией. Впереди бежали две взлохмаченные собачонки, за ними Кузьмич с велосипедом на плече. Шествие замыкал Степка, на закорках которого сидел виновато улыбающийся Димка.

Забастовка

Солнышко все обильнее изливало свою энергию на землю. День сравнялся с ночью. Куриное семейство забеспокоилось и настойчиво требовало земли и воли. В корзинках с соломой появились первые яички, да такие хрупкие, что брать их в руки опасно — раздавишь. В одно особо светлое утро Иван Петрович решил выпустить птичью компанию на волю. Куры, истосковавшись по земле, сразу разбежались по проталинкам, а некоторые направились в сторону овсяного поля. На другой день яичек в гнезде прибавилось. Так продолжалось с неделю.

Но однажды Иван Петрович заметил, что яйценоскость резко снизилась. Петух, как и прежде, добросовестно выполнял свои обязанности, во дворе целый день раздавалось кудахтанье, но количество произведенной продукции не соответствовало рассчетному. Ежедневно недоставало двух-трех яиц. Иван Петрович призадумался. Обшарил сеновал, все углы во дворе, заглянул в погреб, но нигде не обнаружил признаков подпольного гнездования. В чем причина? Может быть, теряют где-то? И тут пришла ему в голову одна идея. «Надо смастерить очень маленькую корзиночку, — решил Иван Петрович, — и приспособить ее курам так, чтобы они, снесясь в любом месте, сами приносили свой плод домой». Сказано-сделано.