О времени, о душе и всяческой суете

– Подожди еще час. Потом можешь рассказать ему, что это экскременты моего приятеля из другой деревни, которого зовут Тгу. А я ухожу к приятелю, и мы вместе посмеемся над глупостью колдуна[8].

БЕГИ И ПАРОХОД (Примечание автора: по-видимому, это очень позднее приложение к мифологии.)

Беги отправился на берег моря и увидел там большой корабль, от которого поднимался дым. На берегу он встретил белого человека с парохода и заговорил с ним.

– Добро пожаловать, – сказал Беги. – Будь моим гостем, пока ты здесь.

– Это глупое предложение, – ответил белый человек. – Я останусь здесь жить.

– Тогда я помогу тебе построить хижину, – сказал Беги.

– Я не стану жить в хижине, – отозвался белый человек. – Я буду жить в доме из железа, над которым будет подниматься дым, и буду очень богат.

Беги спросил:

– Почему ты желаешь поселиться здесь?

– Я стану вашим правителем, – ответил белый человек.

Беги спросил:

– Тут жить лучше, чем там, откуда ты прибыл?

Белый человек сказал:

– Тут слишком жарко, часто идут дожди, много грязи, мне не нравится здешняя пища, и тут нет ни одной женщины из моего народа.

Беги сказал:

– Но если ты хочешь поселиться здесь, значит, что-то здесь, наверное, лучше. Если тебе не нравится погода, еда или женщины, тогда ты, верно, думаешь, что правят здесь лучше, чем у тебя на родине, а правит нами мой отец, вождь.

– Я буду править вами, – повторил белый человек.

– Раз ты покинул родной дом, наверное, тебя прогнали, – сказал Беги. – Разве может тот, кого выгнали из дома, править лучше моего отца, вождя?

Белый человек ответил:

– У меня есть большой пароход и много мощных пушек.

– Покажи-ка, как сделать еще один такой, – попросил Беги.

– Я не умею, – ответил белый человек.

– Понимаю, – сказал Беги. – Ты умеешь лишь использовать то, что сделали другие.

(Примечание автора: в племени шинка сказать, что человек ничего не умеет, значит оскорбить его, поскольку любой уважающий себя взрослый должен уметь построить собственный дом и вырезать собственную мебель.)

Но белый человек был слишком глуп, чтобы понять смысл слов Беги, и все равно поселился там.

Однако через сто лет он стал умнее и вернулся домой[9].

БЕГИ И ПРОВИДИЦА

Беги пришел в деревню, жители которой верили в знамения, знаки и чудеса. Он спросил их:

– В чем смысл?

Они ответили:

– Мы платим той старой мудрой женщине, и она говорит нам, в какой день лучше идти на охоту, или искать жену, или строить новый дом, или хоронить покойника, чтобы не вызвать духа.

– Как она это делает? – спросил Беги.

Ему ответили:

– Она очень старая и очень мудрая и наверняка права, потому что стала очень богатой.

Итак, Беги пришел к мудрой женщине и сказал:

– Завтра я пойду на охоту. Скажи, будет ли день хорошим.

Женщина ответила:

– Пообещай отдать мне в уплату половину всего, что принесешь домой.

Беги обещал, и она взяла кости и бросила их на землю. Еще она развела небольшой костерок с помощью перьев и трав.

– Завтра будет хороший день для охоты, – сказала она.

И вот на следующий день Беги отправился в буш, взяв с собой копье и щит, а также немного мяса, флягу пальмового вина и вареный рис, завернутый в лист. Он надел свою лучшую леопардовую шкуру. Ночью он вернулся голым, не принес ничего и отправился в дом мудрой женщины.

Там он сломал копье на стене и наконечником разрубил надвое щит, а половину ее мяса и риса раздал другим и вылил на землю половину ее горшка пальмового вина.

– Это мое! – воскликнула женщина. – Что ты делаешь?

– Отдаю тебе половину того, что принес с охоты, – сказал Беги.

Затем он разорвал на две части плащ старухи, надел половину на себя и ушел.

С тех пор жители деревни стали решать сами за себя и перестали платить старухе.

Герой Икс

К сентябрю мне с лихвой хватило туристской атмосферы Афин и Глифады. Голова гудела, как телефон, от избитых, резких мелодий бузуки. Меня воротило от пива «Фикс» из американских холодильников и такси модели «шевроле» с кружевными шторками и пластиковыми цветочками на задних окнах. В прожигающем до костей летнем зное, когда запах пыли перебивал запах моря, мне хотелось чего-нибудь простого. Никаких рюшей. Никаких пластиковых цветов.

Вооруженный языковыми знаниями, достаточными для того, чтобы сделать заказ в ресторане и забронировать комнату, я направился на юг, на Пелопоннес, держась подальше от хороших дорог, заполненных немецкими кемперами. Я искал что-нибудь не аккуратно-современное, но и не поставленное на классический пьедестал. И нашел истоптанные тропы между серо-зелеными полями, где выбеленные солнцем камни были свалены пирамидами. Усталые овцы и козы, подгоняемые искусанными оводом собаками, взирали на меня без любопытства, а у пастуха иногда хватало сил проворчать: «Kaliméra!»[10].