О загробном мире. Православное учение

Я была уверена, что моя дочь умрет, и через две недели, придя домой, нисколько не удивилась, когда нянька сказала, что у ребенка жар, а затем через два дня моя Оля умерла».

* * *

У монаха Ионы умер сын, послушник в Чудовом монастыре. В пятницу под Лазареву субботу, около полуночи, Иона встал поправить лампадку и увидел, что дверь открылась, вошел его сын в белой рубашке, а за ним шли два светлых мальчика.

– Сынок, зачем ты пришел, я боюсь тебя! – сказал Иона.

– Не бойся, батюшка, я ничего не сделаю, – ответил он и поцеловал отца.

– Каково тебе, сынок, там?

– Слава Богу, батюшка, мне хорошо!

Иона еще хотел спросить о чем-то, но сын встал и поспешно произнес:

– Прости, батюшка, мне нужно навестить старца! – и вышел с мальчиками из кельи.

* * *

Этот случай рассказал мне граф М.В. Толстой.

«В ночь на 29 сентября мне снилось, будто я стою у себя в комнате и слышу, что из гостиной раздаются голоса детей. Смотрю – мимо меня проходят в комнату разные дети, а между ними Володя, наш умерший сын. Я с радостью кинулся к нему. Володя улыбнулся мне своей прежней ангельской улыбкой, я протянул к нему руки:

– Володя, это ты?!

Он кинулся мне на шею и крепко обнял меня.

– Где ты, моя радость, ты у Бога?

– Нет, я еще не у Бога, я скоро буду у Бога.

– Хорошо ли тебе?

– Очень хорошо, лучше, чем здесь! А к вам я часто прихожу. Я почти всегда один, только Мария Магдалина бывает со мной. Иногда мне делается скучно.

– Когда тебе скучно?

– Особенно когда обо мне плачут. А утешает меня, когда обо мне молятся, когда за меня подают бедным. Я все молюсь, молюсь за мамочку, за вас, за братьев, за сестру, за всех, кто меня любит. Милую мою мамочку обнимите за меня, вот так, крепко!

– Ты с ней повидался бы, моя радость!

– И повидаюсь, непременно повидаюсь!

– Когда же?

– Когда плакать перестанет.

Тут из коридора послышался голос моей жены. Я обернулся к ней, потом взглянул назад – его уж не было.

Я проснулся с усиленным биением сердца, в таком волнении, что не мог удержаться от громких рыданий, которыми разбудил свою жену. В ту же минуту я записал все увиденное во сне, слово в слово, так, как было».

* * *

Этот случай описан святым блаженным Августином.

«Один врач по имени Геннадий сомневался в бессмертии души и будущей жизни. Однажды во сне он увидел юношу, который сказал ему:

– Ступай за мной!

Он последовал за ним и пришел в какой-то город. Потом, спустя некоторое время, тот же юноша опять явился ему во сне и спросил:

– Узнаешь ли ты меня?

– Очень хорошо, – ответил врач.

– А откуда ты меня знаешь?

– Ты меня водил в какой-то город, где я слышал необыкновенно приятное пение.

– Ты видел город и слышал там пение во сне или наяву?

– Во сне.

– А то, что теперь я говорю с тобой, происходит во сне или наяву?

– Во сне, – ответил врач.

– Где же твое тело находится в эту минуту?

– В моей постели.

– А знаешь ли ты, что в настоящую минуту ты ничего не видишь твоими телесными глазами?

– Знаю.

– А какими глазами ты теперь видишь меня?

Врач не знал, что ответить, но юноша сказал ему:

– Как в настоящую минуту ты видишь и слышишь меня, хотя твои глаза закрыты и все твои чувства в бездействии, так же ты будешь жить после твоей смерти. Ты будешь видеть, но духовными глазами, поэтому не сомневайся, что после этой жизни будет иная жизнь».

* * *

Один мой знакомый, человек с высшим образованием, заслуживающий полного доверия, рассказал такой случай из своей жизни.

«Несколько лет назад я полюбил одну девушку, с которой собирался вступить в законный брак. Уже был назначен день нашей свадьбы. Но за несколько дней до этого моя невеста простудилась, получила скоротечную чахотку и через несколько месяцев умерла. Как ни велик был для меня удар, но время взяло свое – я забыл о невесте или, по крайней мере, не скорбел уже о ней так, как в первое время после ее смерти.

Однажды по делам службы я проезжал через один город нашей Ярославской губернии, где жили мои родственники, у которых я и остановился на одни сутки. На ночь мне отвели отдельную комнату. Со мной в комнате была собака, умная и преданная. Ночь стояла, как теперь помню, лунная, хоть читай. Как только я начал засыпать, вдруг услышал, что моя собака стала ворчать. Зная, что она никогда напрасно не ворчит, я подумал, что, вероятно, в комнате нечаянно заперли кошку или пробежала мышь. Я приподнялся с постели, но ничего не заметил. Собака же беспокоилась все сильнее, видимо, она чего-то испугалась. Смотрю – а у нее шерсть стоит дыбом. Я попробовал ее успокоить, но она все больше пугалась. Вместе с ней безотчетно и я испугался чего-то, хотя от природы не был трусом. Интересно, что мой страх усиливался по мере испуга моей собаки и дошел до такой степени, что, кажется, еще одна минута, и я, наверное, лишился бы чувств. Но тут моя собака стала утихать, а вместе с ней стал успокаиваться и я. При этом у меня появилось чувство, что в комнате кто-то есть. Когда я совсем успокоился, вдруг ко мне подошла моя невеста и сказала: