О завтрашнем дне не беспокойтесь

И для этого были веские причины. Дело в том, что вечером в тот же день у тов. Ефремова сильно подскочило давление и его жене даже пришлось вызывать «скорую помощь». Его отвезли в городскую больницу с диагнозом «гипертония», но после более тщательного обследования врачи установили, что он перенес микроинфаркт. Больной не стал скрывать от лечащего врача причину своего сердечного недомогания, и сведения об этом получили нежелательную огласку. Остальные участники научно-практического семинара тоже не молчали, и по университету поползли нехорошие слухи. Главным персонажем этих слухов стал таинственный «черный маг», который прибыл в Новосибирск неизвестно откуда и привез с собой некое учение, которое в отличие от учения других магов на самом деле действует. Компетентные органы, которые только что закрыли дело по поводу антисоветских измышлений аспиранта Сидорова, снова, причем из разных источников, получили информацию, потребовавшую от них повторной проверки деятельности биофизической лаборатории НГУ, и, особенно, проводимых профессором Мерцаловым и доцентом Фишманом «психологических опытов с использованием психотропных средств». Бывший актер Александр Васильевич Волков, задержанный, а затем отпущенный под подписку о невыезде, написал «чистосердечное признание», из которого следовало, что «его недобросовестным образом использовали, с целью скрыть тайное испытание химических препаратов, вызывающих галлюцинации и умственное расстройство».

Интересно, что он сам, лично, пережил и прочувствовал во время своего гипнотического путешествия? Новосибирские чекисты провели в ночное время негласный, но очень тщательный обыск помещений биофизической лаборатории, но ничего подозрительного не обнаружили. В лаборатории, кроме нескольких горшков с геранью на окнах даже не было ничего, что указывало бы на биологический характер занятий ее сотрудников. Конторские столы были завалены широкими бумажными лентами, на которых ЭВМ рисуют графики и печатают длиннющие колонки цифр. В картонных коробках виднелись магнитофонные катушки и аккуратно свернутые в рулончики узкие перфоленты, испещренные дырочками. Гелий-неоновый лазер, микроскопы и прочая аппаратура, используемая в лабораторных опытах, судя по инвентарным номерам, за биофизической лабораторией даже не числилась, но вникать в такие «мелочи» чекисты не стали. Чувствуя за собой вину, Сергей Сергеевич и Аркадий Моисеевич коллегу Ефремова и его супругу не беспокоили, справляясь о состоянии его здоровья у его племянницы, заведовавшей университетской библиотекой. К немалому их удивлению он сам им позвонил и сообщил о том, что ему уже разрешили вставать с постели, попросил за него не беспокоиться, назвал предполагаемую дату выписки и предупредил о том, что у него недавно побывали товарищи «из здания напротив Дома культуры». Его продержали в больнице почти две недели, а когда выписали, он снова напомнил о себе, пригласив в ближайшее воскресенье отобедать у него дома «по случаю выздоровления». Кроме супругов Ефремовых, профессора Мерцалова и доцента Фишмана на обеде присутствовал доктор медицинских наук тов. Туркаев, про которого было известно, что он имеет звание генерал-майора медицинской службы и работает в одном очень закрытом научном учреждении Минобороны СССР. Вначале общий разговор как-то не клеился. Но после третьей рюмки коньяка тов. Ефремов попросил уважаемых коллег, среди которых — физик, биолог и хирург, — объяснить ему, «темному», что же, на самом деле, он, поддавшись гипнозу, почувствовал и осознал в своем видении: А. Реальные исторические события; Б. Фантазию на тему «Иван Васильевич меняет профессию»; В. Черти что, и с боку бантик.

— Это была фантазия, разработанная в творческой лаборатории твоего подсознания — заявил Сергей Сергеевич, не желая своему приятелю зла.

— Я не полностью разделяю мнение коллеги, полагая, что генетическая память все же существует, но это — не память отдельной личности, а память конкретного рода, например, князей Ярославских, Суздальских, Стародубских и им подобных — более осторожно высказался Аркадий Моисеевич.

— Да не было в моем роду никаких князей и бояр! Вологодский мужик я, понятно?! — праведным гневом взорвался тов. Ефремов.

— Толик, не волнуйся! Я тебе все сейчас объясню — пришел на помощь доктор Туркаев и сообщил последние научные данные, полученные в процессе разработки интегративной теории гипноза. По его мнению, в процессе развития гипнотического состояния левое полушарие головного мозга, которое отвечает за логическое мышление, переходит на правополушарный механизм функционирования, то есть на «образно-ассоциативный». Правильнее даже говорить не о переходе, а о возврате на принципы работы, которые характерны для мозга ребенка с его неординарным и восприимчивым разумом.

— Что же он все-таки видит, ваш гипнотик, черт побери?! — снова не выдержал тов. Ефремов.