О жандармах, императорах и изобразительном искусстве. Архивные заметки

О Коттедже написано много исследований как исторических, искусствоведческих, музейных, так и архитектурных[2051]. Каждая новая работа добавляет какие-то неизвестные детали как в вопросы строительства дворца, так и в жизнь его обитателей. Но главное остается неизменным – дворец был построен в 1826–1829 годах архитектором Адамом Менеласом в стиле неоготики по архитектурному образцу Коттеджа принца-регента в Большом парке Виндзора[2052]. В литературе никогда не затрагивался вопрос – а была ли альтернатива Менеласу и были ли какие-либо другие проекты дворца?

Вместе с тем в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ) в фонде рукописного отделения библиотеки Зимнего дворца хранится дело «Планы загородного дома Великого Князя Николая Павловича в Петергофе. Планы и чертежи конюшен и сараев там же. 1825»[2053]. Согласно листу-заверителю указанного дела, его неоднократно смотрели исследователи, в том числе и бывший директор ГМЗ «Петергоф» В.В. Знаменов. Однако, рисунки и чертежи из дела не вошли в научный оборот и не стали предметом исследования. Одной из причин этого, очевидно, можно назвать анонимность лица, сделавшего пометы и надписи на чертежах, а главное, нерасшифрованная подпись-монограмма архитектора, исполнившего чертежи и планы. Тем более, что на рисунках изображен загородный дворец в лучших традициях классицизма и он никак не похож на известный неоготический менеласовский Коттедж. Опубликованные нами записные книжки великого князя Николая Павловича[2054] позволили не только атрибутировать чертежи, но и показать изнутри дворца, от имени самих заказчиков Коттеджа, предисторию его возведения.

Моя работа началась с рассматривания чертежей указанного дела. Меня очень привлекали профессионально выполненные планы и чертежи-рисунки фасада некоего дома с плоским куполом, колоннами, флигелями и оригинальными террасами, конюшнями и сараями. На одном из листов с подробным планом основного здания была дана экспликация всех помещений постройки. Озаглавлена эта экспликация как «план для загородного дому Его Императорского Высочества Николая Павловича в Петергофе». В правом нижнем углу каждого чертежа стояла дата «14 XI 1825» и подпись-монограмма из двух переплетенных букв, в которой достаточно четко просматривалась буква «В». Историки архитектуры, очевидно, сразу бы узнали эту монограмму, но меня очень смущало, что дело с этими чертежами смотрели многие известные музейщики и никто не ввел эти чертежи в научный оборот. Поэтому я решила, что вначале надо просмотреть архитектурные справочники и словари и подобрать «подходящие» кандидатуры с буквой «В» в имени или фамилии. Но буква «В» могла оказаться и латинской «В», а это уже надо смотреть значительно больший объем литературы и работа предстояла долгая и трудоемкая. К счастью, все оказалось значительно проще, и смотреть ничего такого не пришлось. А помог в этом поиске сам великий князь Николай Павлович! На столе лежала книга с публикацией его дневников, и я решила посмотреть, а что же написал сам хозяин будущего дома о предполагаемой постройке. Так как чертежи датированы 14 ноября 1825 года, то я посмотрела записи всех ближайших к этой дате дней. Оказалось, что 18 ноября 1825 года к Николаю Павловичу приходил «…Стасов с планами нашей деревни»[2055]. Действительно, завиток, который в монограмме первоначально представлялся мне лишь украшающим и завершающим элементом монограммы, оказался буквой «С», и соответственно монограмма стала читаться как «ВС» – характерная подпись-монограмма Василия Петровича Стасова, ею он подписывал некоторые свои чертежи. Обратившись за консультацией в музей архитектуры имени А.В. Щусева, я получила образец подписи-монограммы архитектора и уже не сомневалась в авторстве наших чертежей[2056].

Прежде чем подробно рассмотреть эти проекты, еще раз обратимся к дневникам Николая Павловича и попробуем прояснить предысторию постройки петергофской великокняжеской дачи. Из текста дневников понятно, что Николаю давно нравилась местность в Петергофе вокруг сохранившихся руин недостроенного дворца А.Д. Меньшикова. Будучи в Петергофе по долгу службы, он обязательно выбирал время и возможность, чтобы приехать сюда один или с адъютантом, обойти местность, осмотреть руины. Когда Двор находился в Петергофе на отдыхе, великий князь вместе с женой Александрой Федоровной также приезжали к руинам меньшиковского дворца и часто сидели на скамейке под известным старым дубом, который рос неподалеку от меньшиковских руин и представлял диковину Петергофа. Николай Павлович в своих записях называл эту местность Лукоморьем[2057].