«О» - значит омут

У нее был свежий облик юности. Чистая кожа, тонкие черты лица. Губы, как у Бетти Буп и волосы, как платиновое облако, подстриженные до уровня ушей. Небольшие жемчужно-бриллиантовые сережки ловили свет. На ней были джинсы и тончайшая белая рубашка поверх белой кружевной камисоли — комбинация более элегантная, чем я могла себе представить. Через две кабинки уборщик, вытиравший столик, не сводил с нее глаз, как будто она могла быть знаменитостью.

— Вы уже заказали? — спросила я.

— Я ждала вас.

Вернулась официантка с блокнотом в руках. Я заказала томатный сок, ржаной тост и яйцо всмятку. Рейн заказала специальный завтрак. Когда принесли еду, я смотрела, как она управлялась с апельсиновым соком, яичницей, жареной картошкой, беконом, сосисками и булочками с клубничным джемом. Хотя она ела с такой же скоростью, я закончила первой, оставив ее с двумя булочками.

— Сколько вам лет? — спросила я.

— В июле будет двадцать пять, а что?

— Пожалуйста, скажите мне, что вы едите так, а потом не отправляетесь в туалет и не спускаете все в унитаз.

— И зря потратить всю еду? Мне такое не придет в голову.

— И никаких слабительных? Рвотного корня? Пальца в глотку?

Рейн засмеялась. — У меня метаболизм, как у птички.

— Так говорят худенькие актрисы, чтобы скрыть свои пищевые расстройства.

— Только не я. В подростковом возрасте меня мучали мигрени, и я наблевалась на всю оставшуюся жизнь. Признаю, что я в этом преуспела, но еда — слишком большое удовольствие.

— Можно спросить о бизнесе вашего отца? Дебора сказала, что вы взяли на себя руководство после его смерти.

— Да. Вообще-то, он был моим дедом, что вы, конечно, знаете, но я звала его папой, кем он и был для меня. Он владел фабрикой по производству спортивной формы в Лос-Анджелесе.

Позже он создал линию одежды и аксессуаров для плохой погоды — плащи, шляпы, анораки, куртки, зонтики…

Я уставилась на нее.

— Вы говорите о Рейн Чекс?

— Да.

— Вы шутите. Вы — «Рейн» из Рейн Чекс?

— Ага.

— Как ему пришла в голову такая идея, когда в Калифорнии так мало дождей? Сколько, пятнадцать дней в году?

— Он был умницей. Когда-то он работал на компанию, которая делала спортивную одежду.

Он много ездил, в основном, на северо-запад, в штаты Орегон и Вашингтон. Он смог увидеть нишу. У людей были плащи, зонтики и сапоги, но это была всякая мешанина, ничего стильного. Он решил ухватить высокий рынок, где соперниками были только Барберри и Лондон Фог. Теперь мы продаем нашу продукцию во всех роскошных и дорогих магазинах — Бергдорф Гудмэн, Блумингдэйлс, Нейман Маркус. По всему миру тоже. Лондон, Рим, Прага, Токио, Сингапур.

— Вы знаете, как управлять бизнесом?

— Я учусь.

Рейн положила в рот последний кусок булочки и вытерла пальцы салфеткой.

— После папиной смерти я поменяла специальность с социальной работы на бизнес и получила диплом бизнес-администратора. У меня есть команда экспертов, котрые водят меня за ручку, и пока все идет неплохо. Постучу по дереву.

— Я просто поражена.

— Не только вы. В любом случае, я знаю, что вас, в основном, интересует история с похищением.

— Меня интересует ваш опыт.

— Это было неплохо. Правда. Мне было четыре года. Я не знала, что происходит, так почему бы мне пугаться?

— Никаких неприятных ассоциаций?

— Совершенно никаких. Ребята были хорошими. Мне дали поиграть с очаровательным рыжим котенком. Единственное, что меня огорчило, что мне не разрешили забрать котенка себе, когда все кончилось.

— Их было двое?

— Я видела двоих. Один был Сантой, а другой — таким дурачком, который носил очки с нарисованными глазами и большой пластмассовый нос. У него был парик, ярко-рыжий.

Может быть, там был кто-то еще, но я сомневаюсь.

— Ваша мама рассказывала, что они сделали для вас домик из картонной коробки.

— Это было здорово. Они положили кучку одеял вместо кровати и прорезали окошки вдоль одной стороны, так что я могла выглядывать. Там я спала, хотя спала я недолго. Они пытались меня усыпить лимонадом, куда было что-то добавлено. Я делалась сонной, но ненадолго. Что бы это ни было, оно оказывало противоположный эффект. Вместо того, чтобы быть усталой, я возбуждалась. Чем больше мне давали, тем больше я заряжалась энергией.

— Последствий не было?

— Никаких.

— Что это была за коробка? Такая, в которой доставляют домашнюю технику или кухонное оборудование?

— Думаю, да. Недостаточно большая для холодильника или плиты. Я была маленькой, но даже тогда коробка не казалась гигантской. Размером примерно с этот столик. Подлиннее, но такой же ширины.

— Вы не скучали без мамы?

— Чуть-чуть, но они говорили, что мама хочет, чтобы я была хорошей девочкой, совсем немножко, а потом они отведут меня домой.

— И они оставались с вами все время?

— Один из них, да. Обычно не оба вместе. Думаю, поэтому они и хотели, чтобы я спала — чтобы облегчить им работу. Один присматривал за мной, пока другой уходил, может быть, чтобы позвонить моим родителям.

— Вас потом не мучали кошмары?

— Нет. Если честно, во всем этом не было ничего травмирующего. Как ни странно, я хорошо провела время.

Ее выражение лица изменилось, когда она посмотрела на меня.

— Что?