- Просто интересовалась, где вы. Вчера вечером я заходила в больницу.
- Блин. Я там сидела часами. Кто-нибудь тебе говорил?
- Я слышала, что ты была предана, как пес.
- Это точно. У тебя, наверное, нет викодина.
Я отрицательно помотала головой.
- Перкосета?
- Кончился.
Зазвонил телефон на столе позади меня. Кто-то снял трубку, и оглянувшись, я увидела волонтера, закрывшего трубку ладонью.
- Перл?
- Что я тебе говорила? - заявила Перл, с трудом поднимаясь на ноги. - Парень должен мне извинение. Я еще посмотрю, принять или нет. Я не люблю оскорблений, особенно когда я ничего ему не делала.
- Ну, удачи. Прояви немного милосердия.
- Ха, - ответила она.
Данди проснулся и сел. Может быть, наши разговоры достигли глубин его пьяного сознания.
Он должен был выпить столько, что не протрезвеет еще два дня.
От стола я услышала, как Перл повысила голос.
- НЕ ГОВОРИТЕ ЭТОГО. Не говори мне этого, сукин сын!
Последовало молчание и голос Перл стал еще громче.
- Заткни свое хлебало! Это НЕПРАВДА! Ты врешь, кусок дерьма.
Опять молчание, когда кто-то на другом конце пытался сказать что-то еще.
Ответ Перл был в тему.
- Эй! Еще раз это скажешь, я приду и дам тебе в рожу!
Она еще немного послушала и швырнула трубку.
- Это чушь собачья. Ну и хрень!
Она тяжело заковыляла в нашу сторону, видимо ей было больно двигаться с любой скоростью. Она вспотела, и лицо от гнева покрылось пятнами.
Данди поднялся на ноги.
- Что случилось?
- Я скажу тебе, что случилось. Хочешь знать, что случилось? Этот говнюк говорит, что Феликс умер.
- Я видела его вчера вечером.
- Да, ну, он умер час назад. Как он мог это сделать, когда я его любила? Эй. Знаешь, что.. Эй...
Ее голос прервался. Что бы она ни хотела добавить, вместо этого вырвался вой. Звук был достаточным, чтобы заморозить каждого на месте, а потом заставить половину обитателей поспешить ей на помощь, как будто ее рука попала между лопастями вентилятора.
25
Вот какая я бессердечная: завывания Перл меня раздражали. Они казались чрезмерными, искусственными, притворными.Моей реакцией было отсоединиться, как выдернуть вилку из розетки. Я не могла реагировать на новость о смерти Феликса из-за ее чрезмерной реакции.
Как будто она предотвратила любые честные чувства, вызванные его смертью. А может быть, это как раз Перл была нормальной, а я — слишком незрелой психологически, чтобы испытывать горе. Момент не казался подходящим, чтобы разбираться в таких сложных вопросах, но идея приходила мне в голову и раньше, это ощущение, что я каким-то образом расхожусь с остальным человечеством. Может быть, я слишком много повидала. Может, мне пришлось иметь дело с такими грубыми и тоскливыми вещами, что я потеряла способность испытывать боль. Я почти представила себя в офисе психотерапевта, осторожно выбирая свой путь по этому минному полю. Я ненормальная?
Не, я была почти уверена, что это Перл.
Итак, я стояла там, пока она упала на диван, с тем, что выглядело как пародия на горе. Конечно, это не моя работа судить, как другие выражают свои эмоции, но я дала бы ей 2,5 балла из десяти, на основании ее притворства. Данди не пошевелился, чтобы ее успокоить.
Я не была уверена, чувствовал ли он такое же отчуждение, или просто был беспомощен при виде женской истерики. Я не сомневалась, что Перл любила Феликса. Я просто думала, что она добавила театральности, чтобы командовать на сцене.
Я скрестила руки и опустила взгляд, зная, что моя поза говорит моем состоянии, которое было раздраженным и замкнутым. Могу поклясться, что Перл это чувствовала, потому что начала кидаться из стороны в сторону, как капризный ребенок, который хочет что-то получить от матери.
Кто-то принес ей стакан воды. Кто-то намочил бумажное полотенце и осторожно протер ей лицо. Мне хотелось врезать ей как следует, но каким-то образом я удержалась. Это продолжалось дольше, чем было необходимо, чтобы ей донести свою точку зрения.
Двое местных жителей помогли ей встать, и ее вывели из комнаты, как спортсмена, получившего травму на поле. Остальные стояли в уважительном молчании, когда я мысленно закатила глаза. Мы с Данди обменялись взглядом, но я не смогла ничего прочесть.
- Что случилось, пока я была в Бэйкерсфилде? Я знаю, что Феликса избили, но что вызвало атаку? Они с Перл еще что-то натворили?
- Нет, насколько я знаю. Перл, в основном, сидела здесь, боялась, что они за ней придут. Феликс ни о чем не беспокоился. Не думаю, что понятие о том, что действия имеют последствия, что-нибудь для него значило. Он сделал то, что сделал, а потом забыл об этом.
Этот мальчик не был благословлен большим количеством здравого смысла.
- Что сделала полиция насчет боггартов?
- Порасспрашивали, я уверен. Заполнили бумаги. Я знаю, что они говорили с парнем, который позвонил 911, но он не стал помогать. Жаль, что так случилось и так далее, но он не станет подставлять свою шею ради бродяги, который влезает в потасовку с тремя другими бродягами.
- А пока что вы с Перл ударились в загул. Что это такое? Кажется, последнее, что вам нужно, это упиться до чериков.