2 авг.
Надюша!
Чувствую себя до такой степени виноватой перед Вами, Эдиком и Ниной, что не знаю, с чего начать. Я получала письма и телеграфные поздравления, я бывала утешена Вашей памятью обо мне, я отвечала невпопад, уверена, что не всё дошло. Представляю себе, как вам жарко сейчас. А у нас шумные предосенние бури с крупным дождем и облаками.
От Софьи Аркадьевны, которой я иногда пишу, – никогда ни слова.
Целую Вас, Ервана, Нину. Не забывайте.
Ваша Ахматова.Впервые: Анна Ахматова. К 10-летию со дня смерти. Два неизданных письма к Н.Я. Мандельштам //
5
Н.Я. Мандельштам – А.А. Ахматовой
<Не ранее 1952 г., Ульяновск>Ануш, лучший, большой мой! Я уже в Ульяновске. У меня сменилась зав. кафедрой. Иначе говоря, старую суку сняли. Мне немного легче. Может, в самом деле…
Ольга Петровна Любищева – славная баба, но сейчас бушует, потому что кто-то опоздал к обеду. Напишите мне с ней о квартире1 (о решении с Ирой… о себе). Я очень по вас скучаю, даже позвонила Эмме. Еще увидимся, правда?
Друзья моих друзей – мои друзья. Ольга Петровна – мое единственное утешение.
Надя1 В 1950–1952 гг. администрация Арктического института выселяла А.А. и семью И.Н. Луниной из занимаемого институтом Фонтанного дома (Н.Н. Пунин и Л.Н. Гумилев находились в это время в лагерях).
В марте 1952 г. после долгих мытарств И.Н. Пунина с мужем и дочерью и А.А. переехали в коммунальную квартиру по адресу: ул. Красной конницы, 4, кв. 3.
6
А.А. Ахматова – Н.Я. Мандельштам
<Начало апреля 1953 г.>, ЛенинградДорогая Надюша,
как приятно было получить от Вас весточку. Сегодня у меня бурный день: завтра сдаю Марьону1. Она до ужаса надоела мне – предвижу еще много возни и сложностей. Если всё пойдет гладко – надо бы опять поехать в санаторию. Здоровьем своим я, в общем, довольна2. Когда и что узнаем о Вас? В Ленинграде – пустыня. Не вижу почти никого. К новому дому словно привыкла, но как-то всё еще живу на Фонтанке.
Я даже не знаю Вашего адреса. По радио говорят, что в Ташкенте – лето. Вспоминаю 1944. Ах, Надя, Надя!
Ваша Анна