Обагрённые (СИ)

— Это конкуренция, Скотт. Либо мы их переиграем, либо они нас. Мы и так плетёмся в аутсайдерах. Полёт на Марс для русских будет новым техническим и научным прорывом. Какая разница, каких жертв это им будет стоить? На их месте я поступил бы так же.

— Нет, полгода там вполне нормально можно работать, — отозвался со своего места профессор Кларк. — Год это определённый риск, но всё же. А вот два и больше это гарантированная лучевая болезнь.

— Я думаю, если русские летят на Марс, то их миссия не будет столь долгой, — снова поморщился Мартин Харрис.

— Но если мы столкнулись с трудностями использования термоядерных двигателей, то и русские могут столкнуться с теми же трудностями, — заметил Майкл Уоткинс.

— Возможно, — нехотя согласился с ним директор Харрис. — Давайте оставим русских в покое и вернёмся к вопросу о возможности сокращения времени наших испытаний. Скажем, до трёх месяцев.

— Три? — с ужасом покачал головой Уоткинс.

— Ты скажешь это невозможно? Не заставляй меня произносить речь о большом потенциале вашей Лаборатории. Ведь это будут только слова. А вот что реально вам поможет, так это сверхурочные. Верно?

Харрис пристально посмотрел на Уоткинса.

— Пожалуй, — неуверенно кивнул тот. — Сверхурочных уйдёт ужас сколько!

— И всё же, мы не можем так рисковать, — запротестовал Скотт Беннетт. — Если что-то пойдёт не так, мы потеряем зонды. А без них вся миссия летит к чёрту. Верно, Найджел? — Он посмотрел на Кларка.

— Да, — подтвердил тот. — На восстановление биоматериала уйдёт как минимум три месяца.

Мартин Харрис хмуро посмотрел в окно. Спросил:

— Есть безопасный способ сэкономить время?

Все молчали.

— Доктор Эванс! Что вы думаете об этом?

— Я полностью согласен с профессором Кларком, — кивнул Роберт. — Нам придётся организовывать новые экспедиции буквально по всему свету: в Канаду, в Гренландию или в Антарктиду.

— Зачем?

— Нами использовались организмы-экстремофилы. В частности лишайник Ризокарпон и касатония, бактерии peinococcusradiodurans…

— Что это такое? — удивился Харрис.

— Это самый устойчивый к радиации микроорганизм.

— Это всё?

— Нет. В проекте «Ашвины» использованы семена арабидопсиса, бактерии GFAJ-1, выживающие в высоких концентрациях мышьяка. За ними придётся отправляться на озеро Моно.

— Ну, это не так уж далеко, — усмехнулся Харрис.

— Да. В отличие от прокариотов-термоацидофилов, живущих около жерл подводных вулканов. За ними придётся спускаться к отрогам Большого Атлантического хребта… В общем, всего около двадцати видов экстремофилов, которые нужно будет собирать по всему миру заново.

— Я вас понял, благодарю за исчерпывающую информацию, — кивнул директор НАСА и после минутного раздумья, сообщил: — Вам всем это не понравиться, но мы отменяем шестимесячные проверки.

— Если это станет известно, — начала было Эмили Льюис, но Харрис перебил её.

— Я отвечу. Начинайте! У Майкла три месяца, чтобы подготовить зонды и ракету-носитель к полёту. Сейчас только это важно. Нам нужна согласованность действий!

— Что вы думаете обо всём этом? — спросил профессор Кларк по дороге в аэропорт.

— Мне кажется, с нашей стороны идёт какая-то борьба амбиций, — отозвался Роберт. — Наукой здесь и не пахнет. Как я понимаю, власть имущие последнее время слишком заняты стремлением урвать кусок в крупнейшей игре тысячелетия и им плевать на всё, кроме денег.

— Что ж, возможно, вы и правы. — Кларк достал свою трубку и задумчиво сунул её в рот. — А вы думаете, русскими движут какие-то иные мотивы?

— Мне кажется, да. У них жизнь устроена по-другому. Их цель не деньги, а светлое будущее. Идеалисты-параноики, готовые на любые жертвы ради иллюзорного счастья для всех и каждого, как пишут наши газеты, — печально усмехнулся Роберт. — Как можно думать, прежде всего, обо всех, а не о себе? А профессор?.. — Роберт посмотрел на своего спутника и покачал головой. — Пожалуй, мне их не понять.

— Тем не менее, они много уже достигли, — заметил Кларк. — А что будет дальше?.. Да, здесь не всё так очевидно, как пишут наши массмедиа. Мы явно отстаём и отстаём в чём-то кардинально важном и основополагающем. И это не технологии или промышленное производство. Нет. Хотя и здесь у нас не всё так гладко.

— Но если наше руководство в итоге угробит зонды, остаётся надежда, что мы не лишимся работы. Как вы думаете, профессор? — Роберт с надеждой посмотрел на Кларка.

— Что ж, посмотрим, посмотрим, — закивал тот. — В одном вы ошибаетесь, Роберт. С провалом этого проекта завершиться и наша с вами работа в НАСА. Вы же слышали, что сказал Харрис? Нас лишат финансирования. И если всё это не ради науки, а из-за денег и чьих-то амбиций, то так оно и будет. Уж поверьте мне.

— Что же делать? — Роберт с надеждой посмотрел на профессора.

— Ничего, — Кларк ободряюще похлопал его по руке. — Мы с вами, Роберт, ещё повоюем ради науки! А НАСА… НАСА пускай катится к дьяволу в таком случае! Не переживайте. Я вас одного в этой ситуации не оставлю. Вы мне нравитесь, Роберт, и вы отличный специалист.

— Спасибо вам, профессор.

— Пока не за что. Пока не за что, — покачал головой Кларк.

* * *