Обаяние тоталитаризма. Тоталитарная психология в постсоветской России

Как показывает исторический опыт, при смене политического режима его функционеры всегда стараются перекочевать в органы новой государственной власти. Не удивительно, что если не проводится люстрация, то чиновники прежнего режима интегрируются в новую систему власти со всеми вытекающими из этого последствиями. К.-Д. Хенке приводит данные, что в ГДР, где денацификация последовательно не проводилась, бывшие члены НСДАП входили в разные государственные организации на самых разных уровнях. В 50—60-е годы ЦК Социалистической единой партии Германии был местом сбора бывших национал-социалистов. Почти 40 % из его 591 членов в 1954 году прежде принадлежало НСДАП, большинство из них — 47,6 % — осело в отделе ЦК, занимающимся вопросами безопасности[279]. Всем известно, что в России бывшие представители партийной и комсомольской номенклатуры после распада СССР и запрета КПСС продолжили занимать должности в органах исполнительной власти, выборные должности, а также стали первыми российскими бизнесменами.

Шестое: восстановление гражданских прав и гражданства людей, предки которых были лишены этого гражданства в связи с эмиграцией. Такие акты были приняты во всех странах Центральной Европы, но не были приняты в России.

В целом, независимо от национальных особенностей процесса преодоления прошлого, важно, чтобы он происходил на уровне государственных институтов, хотя изначально может инициироваться различными представителями общества. Например, в Аргентине роль инициатора выполнило движение «Матерей и бабушек площади Мая», женщин, проводивших молчаливые шествия, чтобы привлечь внимание общества к факту исчезновения их сыновей и внуков, в Чили — Объединение семей исчезнувших арестованных.

Процесс преодоления прошлого может быть растянут во времени, на него влияют внешне и внутриполитические события. Так в Польше новая волна деком-мунизации началась, когда встал вопрос о вступлении страны в НАТО. В Чили и Аргентине вопрос о наказании за преступления совершенные в период диктаторских режимов был инициирован инцидентами, касающимися международных отношений этих стран.

В России попытка декоммунизации и проработки тоталитарного прошлого не увенчалась успехом. В конце 80-х годов в обществе стали вестись интенсивные дискуссии относительно советского прошлого, но они постепенно сошли на нет в следующем десятилетии. Процесс переоценки советского прошлого застопорился и это не удивительно, ведь на ключевых государственных постах (включая, в том числе и пост президента) остались бывшие высокопоставленные функционеры КПСС, и не в их интересах было бы ему способствовать. Кроме того на фоне катастрофического экономического спада в 90-е гг. люди были озабочены физическим выживанием и в то время им было не до углубления в историю.

Некоторые историки полагают, что теоретически импульсом к пересмотру советской истории и роли коммунистической партии в ней могло бы стать так называемое «Дело КПСС», слушавшееся в Конституционном суде. 3 августа 1991 года Б. Н. Ельцин подписал указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», а 25 августа — «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», наложившем запрет на операции с партийным имуществом. В результате деятельность КПСС и КП РСФСР на территории России была запрещена, их организационные структуры предписывалось распустить, а партийное имущество подлежало национализации. Однако 37 народных депутатов России обратились в Конституционный суд с требованием проверить конституционность указов президента Ельцина. В 1992 году состоялось несколько заседаний Конституционного Суда РФ, на которых была подтверждена правомерность указа в целом, но отменены некоторые его положения, в частности, были признаны неправомерными требования роспуска первичных партийных организаций, образованных по территориальному принципу, и национализации той части имущества, которая являлась собственностью КПСС, либо находилась в её ведении. В результате коммунистическая партия продолжила свою деятельность в России под названием КПРФ. После политического кризиса в октябре 1993 года Государственной думой и президентом Ельциным был взят курс на общественное примирение. В 1994 году был подписан Договор об общественном примирении и согласии, а в ноябре 1996 года президентом был издан указ N 1537 «О Дне согласия и примирения». Эти события завершили дискуссию о значении советского коммунистического прошлого на официальном уровне. Как указывает А. Б. Зубов, никакой оценки того, что произошло в 1917-м году, юридически государством вынесено не было[280]. В 2014 году в дискуссии, посвященной «Делу КПСС», говоря о его итогах, Владимир Буковский сказал: