Объединение

– Ты должен остаться с отцом и семьёй… – перебил было его Гави, подавшись вперёд, чтоб подойти к другу, но тот прошёл мимо него к двери.

– Я не смогу нормально жить, пока эта мразь будет дышать. – процедил сквозь зубы Хет. – Эви, либо ты его убьёшь, либо я. Устроим соревнование: кто первый доберётся до графа. По-моему, будет отличная забава! – он вышел из комнаты, его быстрые шаги послышались на лестнице.

– Ненавижу голод, водоросли, головную боль и месть. – ляпнул Гави. – Пора его спасать, а то…

– Если мы его отговорим, он себя не простит. – сурово произнёс Эвион. В ту секунду, когда он видел Хета, склонившегося над отцом, и мужчину, которому он помог, Эви окончательно забыл, ради чего графу нужен талисман. Такой человек, как он, не имеет права существовать. – Лучше дать ему встретиться с графом и…

– Месть самый плохой советчик после любви, Эви! – воскликнул Гави. – Правда, любовь заставляет делать благо, но месть… Он ослеплён, он сейчас лёгкая добыча! – Гави с детским непониманием уставился на друга, пытаясь осмыслить, чего это Эви не принял его сторону.

– Пусть так, но у него есть мы. – Эвион не смотрел на Гави. Он подошёл к высокому окну и взглянул на соседний дом. – Мы защитим его если что. – у него сжало горло, и юноша не договорил. Запретная мысль о потере одного из друзей мельком проскользнула в мыслях, оставив за собой горящий страхом след. Эви вдруг ясно представил, что так же, как и утром, ворвётся к ним ещё один убийца, но на этот раз некому будет закрыть собой кого-то из них… Каково это – потерять друга?.. Нет! Они спасут Хета! Они не оставят его одного против графа, что бы ни случилось!

– Да мы-то да… Но… – Гави наморщил лоб и поджал губы, обдумывая, стоит ли озвучивать мысль. Решив, что Эви всё же его поймёт, он сказал. – Он переполнен гневом. Это обуза…

Ответом на эти слова послужил горький смешок.

– А я не был обузой, когда не имел руки?

Гави театрально хлопнул себя по лбу.

– Ну на всё у тебя есть ответы! Ладно, пошли! – он обрадовался, что друг не упрекнул его в недоверии к Хету, и облегчённо выдохнул. Ведь Гави просто беспокоился…

Они сошли вниз.

Глава тридцать девятая

Ветер

Морской бриз и солёные мелкие капли свежести ударялись в нос лайнера, рассекающего водную гладь. Голубое небо сверху отражалось в волнах, солнце золотило их гребни и россыпью невиданных драгоценных кристаллов рассыпалось по ним.

Лагора и Гави, отдыхая от уборки номеров, стояли на корме и глядели вниз на пенные всплески. Гави пил сиреневый напиток в маленьком изящном стакане.

– Помогает? – кивнула на стакан девушка.

– Пока да! – Гави разом осушил стакан. – По крайней мере качка, запах моря и вид водорослей, – он глянул на проплывающую мимо зелень, – больше не действуют пагубно на мой желудок.

– Не думала, что у тебя морская болезнь. – Лагора улыбнулась и поглядела на море.

Они некоторое время стояли молча, что было большой редкостью для болтуна и хохотушки, и наслаждались бризом.

– Как ты уговорил Хета отдохнуть? – наконец спросила она.

– Ну… Это незаконно. – он поглядел по сторонам, подошёл к столику и водрузил на него стакан.

– И всё же?.. – допытывалась Лагора, шествуя за ним.

– Он устал и… – Гави пристально посмотрел на Лагору, и по его лицу поползла предательская улыбка. – Чёрт! Не могу тебе не сказать! – он уступил Лагоре и ответил без увёрток:

– Снотворное. Часа три проспит и будет свежий, как огурчик! Ты бы его видела… На Хета больно смотреть, он словно зомби. Сидит… – Гави изобразил полного равнодушия сидячего Хета, – …и смотрит в пространство… Это невыносимо! Я прекрасно понимаю, что ему нужно внимание. Все в таком положении говорят, что им надо побыть в одиночестве, подумать… На самом деле они совсем этого и не хотят. Но Хет убеждал себя и меня, что одиночество ему необходимо. Если бы мы его оставили в таком состоянии, то он окончательно зарылся б в себя… Ну как Эви, только с тем ещё душевно говорить возможно, Хет же в таком состоянии сильно пылит. На свежую голову он будет разумнее и понятливее, ему так лучше.

– Согласна… – Лагора была необычайно печальна. Её лицо словно накрыли серым шифоновым платком. Оно не излучало света, а длинные реснички закрытых глаз легли на пухлые щёчки. – Но даже если мы всё время будем при нём, мы не сможем прочесть, что у него в мыслях. Тут уже никакие зелья правды не помогут… Мы можем всё испортить!

– Мы его друзья, он важен для нас. – заверил её алхимик, приобняв за плечо. – Вчетвером мы точно избежим большинства ошибок и вернём его в реальный мир. – он провёл по её руке ладонью. – Ты замёрзла? Пошли, – он направил её с палубы в каюту, – сейчас найду тебе чай с пирожными… – из кухни как раз пахнуло этим дивным запахом. – Думаю, повара не обидятся, если я позаимствую парочку эклеров…

Тео вышел из очередной выдраенной им каюты и с остервенением кинул в ведро на тележке тряпку.