Объединенные Арабские Эмираты. Лицом к лицу с новым чудом света

«Жемчужина» археологических раскопок Млейхи — руины древнего форта с располагавшейся в нем мастерской по изготовлению монет. По мнению ученых, это дает основание говорить о том, что Млейха занимала важное место в политической и экономической жизни Южной Аравии прошлого, была одним из ее коммерческих центров. Именно Млейха считается прародительницей, если так можно сказать, собственных, местных, денежных знаков. Монеты здесь стали выпускать при правителе Аби’эле, известном своим пристрастием к лошадям.

Представляют интерес и необычные для Аравии древние могильники Млейхи (в форме башен, длиной 3 метра и высотой 4 метра). Захоронения в них проводились ярусами; стены могильников наращивались по мере необходимости; снаружи сооружались подъемные лестницы.

Археологические находки свидетельствуют, что в 300 г. до н. э. жители Млейхи поддерживали динамичные торговые связи с народами Древней Греции, Сирии, Египта, Персии и Индии. Млейха — это археологический артефакт, подтверждающий научную гипотезу о том, что еще 2000 лет тому назад в ряде городов-портов Южной Аравии существовали богатые коммуны торговцев с высоким уровнем организации коммерческой деятельности.

На границе эмирата, на возвышенностях Тель Абрак, обнаружено древнее поселение людей, возраст которого более 2 500 лет. Интересно в археологическом плане и местечко Аль-Дур, что на севере Умм-эль-Кайвайн. Аль-Дур, помимо сказанного уже о нем выше, считается одним из крупнейших в доисламский период Прибрежной Аравии городских поселений (там сохранились стены древнего храмового сооружения).

Рассказывая о эмирате Умм-эль-Кайвайн, нельзя не упомянуть о событиях, происходивших здесь в XIX веке. Речь идет о времени острой схватки за Персидский залив ведущих держав мира и в этом контексте — о планах Парижа по превращению княжества Умм-эль-Кайвайн в один из возможных плацдармов Франции в данном регионе. Стремительное наращивание Парижем контактов с Умм-эль-Кайвайном и Маскатом осуществлялось французской дипломатией в рамках скоординированных с Россией действий по «сдерживанию роста Британской империи на Востоке». Наряду с расширением поставок оружия (через Дубай) в Маскат, французы вынашивали планы создания в Умм-эль-Кайвайне военно-морской базы. В 1791 г. княжество посетили с этой целью два агента французского правительства[2]. Главная задача их миссии состояла в том, чтобы добиться от шейха согласия на заключение военно-политического альянса с Францией.

Активность французской дипломатии в Умм-эль-Кайвайне и Маскате не осталась незамеченной в Лондоне. Реакция Англии на действия Франции последовала незамедлительно: под давлением Лондона шейхи княжеств Эш-Шамал вынуждены были заключить с Англией кабальное, так называемое «исключительное», соглашение, окончательно лишившее их какой-либо самостоятельности, надолго поставившее проживавшие там племена в полную зависимость от Великобритании.

Несмотря на изворотливость и изобретательность французской дипломатии, закрепиться Парижу в Аравии так и не удалось. Единственной «аравийской колонией» Франции был захваченный ею в XVIII в. остров Перим в Красном море.

Сопротивление Лондона действиям Парижа по утверждению себя на Арабском Востоке, в том числе в Аравии, во все времена было жестким и хорошо просчитанным. Достаточно вспомнить «восточный поход» Наполеона, начавшийся в 1798 г. броском на Египет. Лондон реагировал на него молниеносно. В 1798 г. Ост-Индская компания заключила договор с правителем Омана, по которому каждая из сторон обязывалась признавать друзей друг друга своими друзьями, а врагов друг друга — своими врагами. В мае 1798 г. английская эскадра во главе с капитаном Джоном Бланкеттом (John Blankett), в экстренном порядке переброшенная из Индии в Красное море, наглухо блокировала Баб-эль-Мандебский пролив, имея в виду не допустить прорыва Наполеона в Индию морским путем, через Красное море. Под тем же предлогом в августе 1798 г. Великобритании удалось получить фирман турецкого султана на беспрепятственное плавание английских судов по Красному морю. Более того, добиться от султана указа подвластным ему правителям городов-портов на Красном море, в том числе на его Аравийском побережье, оказывать англичанам всяческую помощь и поддержку, «привечать у себя их корабли». В дополнение к этому Великобритания потребовала от них, притом в грубой, ультимативной форме, «воздерживаться от предоставления французским судам портовых льгот и воды» [3].

Заручившись поддержкой султана Турции, Лондон перешел к активным действиям. Английская эскадра в Красном море во главе с Питером Рейньером (P. Rainier) приступила к проведению масштабных операций по перехвату и досмотру французских судов. Дело в том, что в Лондон в это время стала поступать информация об участившихся контактах французов с мятежным магараджей Майсура (Индия).