Объект 112

- Вы предполагаете, что это военное строительство?

- Да, и очень важное, — уверенно ответил Курт. — Время от времени там появляются машины с надписью «А», то есть «армия». Видите этот синий кружок? Здесь находятся бараки для рабочих и столовая. А вот этим черным кружком отмечено то, что интересует нас больше всего, — штаб строительства. Он расположен в бывшем боярском особняке и хорошо охраняется. Здесь работают инженеры, чертежники, и тут же находятся чертежи стройки, которые и нужны нам.

Манека внимательно слушал шефа, куря сигарету за сигаретой.

- И как вы их думаете получить? — невесело усмехнулся он. «Ариец» посмотрел на него таким взглядом, словно хотел сказать: «Друг, ты меня еще совсем не знаешь» а вслух сказал:

- В столовой есть наш человек — официант. Смелый и находчивый агент. В борьбе за чертежи он сыграет роль нашего «троянского коня».

Толстые губы «Арийца» изобразили хитрую улыбку.

- А вот тот, кто возглавляет стройку, — продолжал Курт, вытаскивая из черного портфеля три фотокарточки, — инженер-конструктор Василе Контраш.

Манека взял одну из фотографий и внимательно посмотрел на нее, как смотрят на противника, с которым предстоит встретиться лицом к лицу. На шпиона глядело умное жизнерадостное лицо мужчины лет тридцати пяти.

- Видишь цепочку, которая уходит в карман инженера? — произнес Курт. — Известно, что ключами с этой цепочкой можно открыть немало дверей. А вот фотография супруги начальника. Не правда ли, хороша?

- Не спорю, — кивнул Манека, — хороша.

Слушая Курта, Манека все лучше понимал, что перед ним настоящий «ас шпионажа», готовый предать, если нужно, даже своего человека.

- А кто эта блондинка?

- Фрейлен Грета Мюллер — наше подставное лицо. До конца свой человек, — и «Ариец» протянул Мирче третью фотографию.

- Тогда, может быть, начнем действовать через нее, — поспешил высказаться Манека, но «Ариец» прервал его:

- Она уже действует — служит домработницей у инженера Контраша. Но инженер достаточно предусмотрителен. Он ничего не приносит домой и ни на секунду не расстается со своими ключами..

Манека снова исподлобья взглянул на «Арийца». Он испытывал странное чувство. С одной стороны, его раздражал этот самоуверенный немец, который всем своим видом показывал, что он более выдержан и лучше владеет собой, а с другой стороны, Манека был доволен: ему казалось, что с таким человеком все обойдется хорошо и задание будет выполнено успешно.

- Можно, однако, и подытожить, — проговорил Манека, — почти все готово для выполнения задачи.

- Да, — согласился «Ариец». — Но мы не можем перейти к активным действиям, пока не установим, где у них самый… — …Слабый пункт, — досказал за «Арийца» Манека.

- Совершенно верно. А чтобы установить его, нам нужно знать о строительстве как можно больше.

- Как будем действовать? — спросил Манека.

- У меня есть план, — ответил «Ариец», — но его осуществление почти целиком зависит от вас. Скажите, каким профессиям обучали вас в разведывательной школе? Могли ли бы вы, например, справиться с работой механика центрального отопления?

Манека внимательно посмотрел на «Арийца».

- Думаю, что смог бы.

- Зер гут… очень хорошо, — поправился тот. — Теперь слушайте…

Арестованный говорит

Заложив руки за спину, Тудор Здренгя нервно метался по камере. Иногда он вдруг останавливался и мысленно проклинал себя: «Как это я, старый дурак, попался? Как?» В отчаянии он хватал себя руками за голову и в который раз начинал завывать буквально по-волчьи.

Было от чего выть. Осенью исполнялось девять лет с того момента, когда Тудор Здренгя был завербован американской разведкой, а через год, выполнив задание, он, как ему обещали, мог выехать из Румынии в любую страну, куда ему только захочется.

Последние несколько лет Здренгя прожил в путевой будке. Чувствуя себя здесь в полной безопасности, он следил за железнодорожными перевозками, за передвижением воинских частей и, когда надо, сообщал об этом. Конечно, никто и не подозревал, что путевой сторож Тудор Здренгя — американский шпион.

Теперь все его мечты и планы рассыпались в прах. И во всем виноват этот подлый тип. Да, за ним гнались, а он не предупредил. «Если бы он мне сказал об этом, — зло размышлял Здренгя, — я бы принял меры… Наконец, вовремя скрылся бы».

Здренгя лихорадочно пытался найти шансы на спасение, но не находил их. «Молчать, не говорить ни слова… — думал он. — Нет, не годится. Это значит показать, что виновен. Рано или поздно все раскроется, и тогда наказание будет еще тяжелее. Наказание!.. Нужно добиться, чтобы оно было легче».

Пойманного шпиона бесило, что пропали деньги, причитавшиеся ему от заграничных шефов. Жалко было и долгих лет, прожитых в вечном напряжении. Снова и снова он со злобой думал о том, кто его провалил.

Решение пришло само собой. «Пропал я, но и ты, подлая душа, далеко не уйдешь. Не скроешься, — беззвучно цедил Здренгя сквозь зубы, грозя кулаком куда-то в пространство. — Я все скажу, что знаю… мне терять нечего».