Объективная реальность

Одна проблема всегда подтягивает для своего решения целый ворох других проблем. Нужны нитроглицериновые пороха — нужен синтетический глицерин, создание мощной химической промышленности стало чуть ли не самой первостепенной проблемой. А тут понимание того, что для производства достаточного количества танков и автомобилей необходимо пробивать строительство и новых шарикоподшипниковых заводов, как и заводов по производству узлов и агрегатов автомобильной и тракторной (танковой) техники. И это только часть проблем. Авиация! Уже сейчас Иосиф Виссарионович видел, какие перспективы стоят перед этой отраслью промышленности. И понимал, что нам крайне необходимо исправлять перекосы, которые есть в ней, исправлять более чем срочно! Алюминий! Да, карта попаданца Пятницина помогла найти месторождения руд, богатых соединениями алюминия. Однако их надо было обогатить, а потом получить металл, но технология его получения была крайне затратна по электроэнергии. Единственным вариантом стал пуск в этом году Волховского алюминиевого комбината, который опирался на мощности построенной по плану ГОЭЛРО одноимённой ГЭС. Но и плановый объём производства этого комбината, и сами мощности гидроэлектростанции не давали того эффекта, который мог бы обеспечить страну достаточным количеством алюминия, который всё равно пришлось закупать во время войны у американцев, фактически меняя на золото. Правда, сам комбинат попадал в зону боевых действий, тоже так себе фактор. В любом случае, для нас не самый выгодный обмен во время войн получился. А ведь других свободных мощностей по производству необходимого количества дешевой электроэнергии и не было. И, самое главное, это знание того, что могло оказаться в зоне воздействия врага. Следовательно, надо бы производство алюминия выносить куда-то к Уралу или за его пределы. А куда? Сибирские реки? Но это необходимость развития инфраструктуры — строительства железной дороги, карьеров, горнообогатительного комбината, алюминиевого комбината, города, вокруг которого все это будет создаваться, главное же — строительство ГЭС. И это тоже чрезвычайно сложный и дорогой проект. Значит, придется чем-то жертвовать. Скорее всего, надо все-таки остановить строительство Дворца Съездов. Да, проект гигантский, амбициозный, но… не сейчас.

Сталин вызвал Поскребышева и попросил пригласить на завтра к себе в кабинет Михайлова[15] с бумагами по тому, как идут подготовительные работы на месте разрушенного храма Христа Спасителя. Кроме того, на совещание был вызван Лазарь Моисеевич Каганович, сейчас он занимал пост первого секретаря Московского горкома партии, а также Молотов и Куйбышев. Но для себя он уже решил. Все работы приостановить сейчас, высвободившиеся силы и средства же перенаправить на другие объекты в зависимости от того, что окажется сейчас самым необходимым. И пригласить к себе Александра Васильевича Винтера, он сейчас и руководит строительством Днепрогэса. Запуск планирует скоро — уже в октябре будут сдавать первую очередь. Его, Бориса Евгеньевича Веденеева, Павла Павловича Роттерта, именно эта тройка взялась за этот проект, ну, и конечно же, Ивана Гавриловича Александрова[16]. Надо бы их озадачить новой сверхзадачей. И решить, сможем ли мы это осуществить, а если да, то в какие сроки.

В последнее время Иосиф Виссарионович заметил, что Куйбышев стал его заметно раздражать. Его зацикленность на валовых показателях, которыми он громко рапортовал об успехах нашего пятилетнего плана, был, отчасти, правильным. Мы должны были показывать миру нашу возрастающую экономическую мощь. Но… не будет ли эта мощь дутой? При том проценте брака, который считается допустимым, даже говорить не хочется. А придётся, тем более, что в кабинет входят участники очередного рабочего совещания.