Обелиск на меридиане

Прежде чем выйти из кабинета, спросил:

— Павел Иванович, а как с Никитой? С Никитой Треповым?

— Надеюсь, все будет в порядке. Он хорошо помог нашим товарищам. — Берзин твердо посмотрел на Путко. — Будет в порядке.

Глава пятая

Генералу Чан Кайши предстояла встреча с полномочным представителем английских финансовых и политических кругов.

С персонами такого рода ему еще не доводилось общаться: с «янгуйцзы»[11] он поддерживал контакты через посредников. Единственный раз встречался с западными «чертями», да и то с корреспондентами, накануне отъезда из Кантона вдогонку наступавшей на север Национально-революционной армии. Тогда репортеры наседали, добиваясь, чтобы он, новый главнокомандующий, подробно рассказал им свою биографию. Чан Кайши отделался общими фразами. Представители прессы остались обескураженными: главком показался им чересчур молодым и непредставительным. Почему-то их заинтриговала золотая серьга в его ухе. Они к тому же решили, что Чан — горький пьяница. Это он-то!..

С кем из англичан предстояла ему встреча теперь?.. Этого он не знал. Вряд ли соизволит пожаловать сам английский посланник Майлс Лэмпсон. До сдачи Чжан Цзолинем Пекина он, как послы и посланники других держав, был аккредитован при центральном правительстве. Теперь и англичане, и американцы, и японцы, а с ними и все иные тянут, не торопятся признать Чана. Хотят получить от него заверения в лояльности. Что ж, он даст их…

Гость пожаловал. Сухопарый дылда с седыми густыми волосами, контрастировавшими с бронзово-загорелым лошадиным лицом. Маленькие, глубоко сидящие светлые глаза в лапках морщин сдвинуты к переносице. Вместе с англичанином приехал и «сэр Роберт Хотун», пожилой надменный Хэ Тунь, чье имя было известно всему политическому, финансовому и торгово-промышленному Китаю и чье присутствие при конфиденциальной встрече служило лучшей визитной карточкой для сохраняющего инкогнито чужеземца, лаконично представившегося: «Смит» — фамилия столь же распространенная в Англии и столь же безликая, как Чан или Чэн в Поднебесной. Хэ Тунь являл собой вариант «папаши Чарли», только в великобританской ипостаси. Имя его не сходило с полос газет, его круглая безволосая физиономия сияла на страницах и даже на обложках иллюстрированных журналов: ему, одному из директоров Гонконг-Шанхайского банка, совладельцу индокитайской пароходной компании, а также торгово-пассажирской линии Гонконг — Кантон — Макао, совладельцу судостроительных верфей, директору гонконгской компании городского транспорта — и так далее, и тому подобное, есть что рекламировать. У компрадора — паспорт подданного английского королями всю жизнь он прожил в отторгнутой от Китая английской колонии Гонконг. Теперь же энергично подбирается к Шанхаю, имеет виды и на Север, на вотчину Чжан Сюэляна. «Сэр» в прибавлении к его преобразованной на чужеземный лад фамилии звучит не как фамильярное «папаша Чарли» и означает не только общепринятое обращение в англоязычных странах, — особым королевским вердиктом Хэ Туню был присвоен титул баронета Великобритании.

Чан Кайши принял визитеров в новом своем имении под Нанкином, в ухоженном парке с фонтанами, гротами, каменными, на скалах, беседками над рекой и с затейливыми строениями старинной традиционной архитектуры. Отдохнув с дороги, прогулявшись, совершив обеденную трапезу — сухопарый англичанин без брезгливости отведал изысканнейшее блюдо «бой дракона с тигром», приготовленное из змеиного и кошачьего мяса, что свидетельствовало о долговременном пребывании европейца на Востоке, — насладившись игрой на лютнях, — играли хорошенькие девушки, приглашенные из перворазрядного «цветочного домика», — гости и хозяин приступили наконец к беседе.

Мистер Смит начал довольно безапелляционно:

— Как сказал недавно в палате общин сэр Чемберлен, Великобритания решительно заинтересована в оздоровлении обстановки в Китае. Однако, какое бы правительство ни выкристаллизовалось из теперешнего хаоса, мы бы хотели высказать ему несколько пожеланий.

Переводил Хэ Тунь. Чан Кайши достаточно хорошо знал английский, чтобы дословно понимать «сивого коня» и даже разговаривать с ним, но время на перевод давало ему возможность лучше подготовить ответ. К тому же хитрый компрадор несколько смягчал выражения посланца Чемберлена. Вместо фразы «мы хотели бы высказать несколько пожеланий» англичанин категорически изрек: «мы предъявим требования». Это тоже следовало учитывать.

— Мы выражаем понимание, генерал, демонстрируемых вами усилий по искоренению красной опасности. Однако дальнейшее зависит от того, какова будет позиция нового правительства, гоминьдана и армии к законным интересам Великобритании в Китае. Наша страна несет нелегкое бремя расходов, связанных с защитой своих интересов в вашей стране. Военный министр сэр Уортингтон Ивенс недавно подтвердил, что содержание одного лишь «корпуса безопасности» в Шанхае обходится королевской казне почти в миллион фунтов стерлингов в год. Согласитесь, сэр Чан, это немалая сумма.