Оберон - 24

Ильмар стал относиться ко мне намного терпимее. А когда я ему по секрету сказал, что не задержусь здесь надолго, скоро за мной заедет сестра, и мы уедем далеко на юг, он стал моим лучшим другом. Наблюдая за мной, он понял, почему я нравлюсь Рони, и перестал изображать из себя сурового викинга. Почти все девочки восхищались суровыми воинами, а у Рони была мягкая душа.

Находясь здесь, я пересмотрел свои взгляды на нравы этих жителей Севера. Да, в походах и набегах они проявляли небывалую жестокость, но для своих соплеменников готовы были отдать последнюю рубаху.

Приняв меня в семью, они не пошли на подлый сговор с купцом, хотя могли запросто продать меня, я ведь пришлый, не свой. Однако закон гостеприимства не нарушили.

Они верили в своих богов, честь для них была дороже золота.

Напали на наш посёлок ночью. Нас разбудили вопли, звон металлического била, повешенного на наблюдательной вышке.

Выскочив, мы увидели свет факелов, звуки сражения. Все были вооружены, даже я, с детским мечом. Нас, самых маленьких, оттеснили к ограде посёлка, где находилась запасная калитка. Если враг прорвётся в посёлок, нас спрячут в потайной пещере.

— Даны! — кричали вокруг нас. Я мало что понимал в хитросплетениях здешних племён, кто с кем дружит, кто с кем воюет и почему даны, напали в это время года, когда мы ещё ничего не запасли, не сходили в набег.

Я держал наготове свой меч, готовясь защищать свою родню, когда в посёлок влетел всадник.

— Тоник! — закричал всадник, — Где ты?!

— Я здесь! — тонким голосом ответил я, и Катя подбежала к нам.

— Бежим! — сказала она, хватая меня за руку. Я вырвался.

— Ты что?! — воскликнула Катя, — Скоро даны будут здесь!

— Это моя семья, Катя, я не могу бросить их!

— Ты сошёл с ума! — вскипела Катя, хотела снова схватить меня, но тут в посёлок ворвался враг.

— Тошка, прикрывай мне спину! — воскликнула Катя, когда на нас целеустремлённо двинулись воины в рогатых шлемах.

Ингрид стояла рядом со мной, схватив боевой топорик.

— Этих взять живьём! — велел командир воинов, — Не стрелять!

На нас напали, Катя легко отбила первую атаку, выхватив два меча, никто не мог подойти к нам.

Тех, кто пытался обойти нашу группу, мы с Ингрид отгоняли своим оружием. Детки стояли тесной группой за нашими спинами. Звон оружия, вопли и крики умирающих раздавались по всему посёлку.

Наверно, нас бы задавили, если бы не пришла помощь. Напав на врага с тылу, неведомые воины быстро разбили разбойников, кого убив, кого взяв в плен.

— Ну, теперь доволен? — хмуро спросила меня Катя, вкладывая мечи в ножны, предварительно почистив их.

Я пересчитал по головам своих родственников, облегчённо вздохнул. Дети, хоть и перепугались, держались хорошо. Они даже во время битвы не путались под ногами.

— Какие у тебя хорошенькие братишки и сестрёнки! — с некоторым сарказмом в голосе сказала Катя.

— Сейчас я отведу их домой, и уходим, — ответил я. Кате ничего не оставалось делать, как последовать за мной.

Дома я узнал страшную весть: двое моих старших братьев погибли, папа получил серьёзное ранение руки. Хорошо, маму Брунгильду не смогли победить. Она кочергой выгнала ворвавшегося в дом врага. Кочерга, правда, была страшнее пики, которой был вооружён дан.

Выручил нас отряд конунга, который сопровождал Катю. Катя, услышав звуки битвы, помчалась вперёд, намного опередив отряд латников.

Убедившись, что в нашем доме всё относительно спокойно, я тихо попросил Катю немного полечить Рагнара, который пострадал из-за меня. Мы уже знали, что дон Мигель нанял отряд, чтобы пленить меня. Я скрипел зубами от досады и готов был рвать волосы на голове, обходя посёлок.

Здесь и там я слышал безутешный плач детей.

— Тони! — позвал меня кто-то. Я оглянулся, и увидел бледного до синевы Ильмара.

— Тони… — Ильмар стоял на коленях, придерживая руками голову Рони.

— Что с ней?! — я тоже упал на колени, всматриваясь девочке в лицо. Видимых наружных повреждений видно не было.

— Она не дышит! — в отчаянии прошептал Ильмар, с надеждой глядя на меня.

Я приник ухом к груди Рони. Сердечко не билось.

Да что же с ней?! Распахнув на ней куртку, осмотрел рубаху девочки: она была слегка окровавлена. Приглядевшись, увидел небольшую дырочку от дротика.

— Что здесь было? Дротик? — Ильмар кивнул, не сдерживая ручьём бегущих слёз.

— Помоги, Тони! — умолял он меня, глядя с такой дикой надеждой, что я замер. Чем я могу помочь?!

Вдруг поняв, что надо сделать, я наклонился, приник к губам девочки, и стал делать искусственное дыхание. На четвёртом вдохе девочка задышала, её сердечко забилось, а я стал терять сознание.

— Тошка, мерзавец! Ты что делаешь?! — услышал я сердитый голос Кати, и сознание померкло окончательно.

— Тошка, Тошечка, сыночек, очнись! — плакала Катя, обильно поливая моё лицо слезами.

Открыв глаза, увидел два родных испуганных лица: Кати и Брунгильды.

— Что со мной? — через силу спросил я.

— Я тебе покажу, дома, что с тобой! — пообещала Катя, осторожно взяв меня на руки, — Говори, где дверь!

— Под обрывом, — я показал глазами.