Обещаю вернуться никогда (СИ)

– Надеюсь, на это мозгов у него достанет… Кого я вижу! Как спалось?

Див с улыбкой кивнул мне. Выглядел он значительно лучше, в глазах появился блеск, на щеках – лёгкий румянец. Но худощавость его была чрезмерной, и я пожалела, что на эти две недели он не останется. Жаль было упускать возможность его откормить.

– Спасибо, – ответила я Ладимиру, – на удивление.

– Не разбудили?

– Меня сложно разбудить. Откуда такое количество провизии в холодильнике?

– Брацлав. Проведал, паразит, что я здесь остаюсь, и испугался, что умру с голоду.

– Учитывая моё кулинарное искусство, вполне обоснованное опасение.

– Твоё кулинарное искусство здесь ни при чём, – сказал Див. – Он ему подгоревшую яичницу простить не может.

– Перфекционист несчастный. Подумаешь, корочка немного толще получилась.

– Кстати, о перфекционизме. Аннушка, к тебе соседи часто заходят?

– Нет, но это же деревня. В любой момент может кто-нибудь припереться, и не факт, что сочтут нужным постучаться.

– Я так и думал. Ладимир, давай-ка ведьмака на кушетку перенесём.

– А он там поместится? – недоверчиво спросил Ладимир.

– Я поместился, а мы с ним примерно одного роста.

– Поместились, ага. Свернувшись в три погибели.

– Впихнём.

На своё счастье, больной поместился, правда, длины кушетки хватило впритык. Я вздохнула с облегчением. Диван стоял на виду, а мою каморку можно было закрыть занавесками. Занавеску у печки я задёрнула сразу. Затем мы проводили князя, причём у меня создалось впечатление, что уезжать ему не хотелось. Теперь предстояло заниматься лечением ведьмака без него.

========== Глава III ==========

Он знал о них больше, чем они могли предположить.

От неё пахло вербеной. Лежал он в её комнате, потому что этот запах ощущался даже тогда, когда она уходила – очевидно, где-то рядом стоял пузырёк с духами. Она носила имя Аннушка, но он назвал её про себя Русалкой за очень длинные густые волосы. Шорох расчёски по её прядям начинал каждое его утро здесь и заканчивал каждый день. У неё были маленькие хрупкие руки, тёплые и сухие, и прикасалась она к нему так осторожно, будто он был драгоценной фарфоровой вазой. Он чувствовал её прикосновения, даже когда был в глубоком забытьи – ему сразу становилось от них легче. И что-то смутное всплывало в его памяти – образ той, которая приходила к нему во сне в те моменты, когда ему было особенно тяжело. Это была не Йеннифэр и ни одна из его многочисленных женщин, он был уверен, что ни разу в жизни её не встречал. После знакомства с Йеннифэр он долго пытался заглушить её образ – чародейка легко читала его мысли, причём без его согласия, и он не хотел разговоров на эту тему. И ему это удалось – почти. Сейчас Русалка была рядом с ним, и он страстно желал её увидеть, но слабость не позволяла ему ни позвать её, ни даже открыть глаза.

От второго пахло лесом и сухой травой. Это был молодой мужчина невысокого роста, с хрипловатым голосом. Он не был её любовником, скорее хорошим знакомым. Ухаживали они за ним вместе. Он хромал на левую ногу, и у него была настолько лёгкая поступь, что ведьмак не всегда её слышал. И это тревожило его, он опасался, что второй не человек. Звали его Ладимир.

Кажется, был и третий, но он не был в этом уверен. От этого третьего в памяти остался только запах лаванды и мяты.

Лежал он в деревенском доме и быстро понял, что это деревня из другого мира – слишком было тут тихо. Он узнал этот мир, и в памяти сам собой всплыл язык, которому он научился с помощью магии двадцать с половиной лет назад. Не хотелось ему вновь оказаться здесь, но выбирать не приходилось…

========== Глава IV ==========

Когда уехал Див, мне стало не по себе. Князь крайне своеобразен, но, если он рядом, чувствуешь себя как за каменной стеной. Что бы ни случилось с больным, он обязательно бы ему помог. Так близко, как в эти два дня, я Ворона видела впервые, и у меня создалось впечатление, что он способен справиться с любой ситуацией. Ладимир тоже был надёжен, но я сомневалась в его медицинских познаниях.

Днём всё шло хорошо, и мои тревоги немного улеглись. Мы напоили ведьмака отваром из травяного сбора, который оставил Див, затем я натёрла его больное бедро заживляющей мазью. Не думала, что впервые прикоснусь к мужчине подобным образом…

После обеда Ладимир принёс большую спортивную сумку.

– Это что? – поинтересовалась я.

– Див вещи для ведьмака прислал. Так, посмотрим, что тут.

Он вытащил джинсы, длинную рубашку без рукавов (такие носили в Братстве летом, они входили в форму воинов), ремень к ней и пару ношеных кроссовок и внимательно всё осмотрел.

– Понятия не имею, чьё это, – сказал он.

– Рубашка наверняка кого-нибудь из ваших?

– Не пойму. Определённо не того, кто живёт в нашем доме. И шитья серебряного нет.

– Не проще было всё новое купить? Вещи чистые, но явно ношеные.

– Див не любитель по магазинам бегать, да и в одежде он не сечёт, мягко говоря. У него дома в гардеробе из обычных вещей одна пара старинных джинсов, пара таких же футболок и древний чёрный свитер, всё остальное – форма. А эти джинсы вообще модельные, старые только. Такие в моде были лет пять назад.