Обещание

— Не так быстро, — усмехнулся марн. — Тебя воспитали человеком, таким и оставайся. Просто, я хочу сказать, что тебе ужасно не повезло. Ты не сможешь продвинуться в этом таланте.

— Почему?

— Те, кто отправился в место, где этому обучали, не вернулись. Мы даже не знаем, живы они или нет.

— Поздравляю, ты окончательно испортил мне настроение, — ответил я, вздохнув и допив заваренные травы. — Лови.

Поймав кружку, Вадис чуть подумал и попытался оправдаться, но я уже вышел на улицу и не слышал его голоса.

Снаружи я отправился на своё место созерцания, постоял несколько минут, посмотрел на море и, глубоко вздохнув, отправился обратно. Почему-то смотреть на волнующуюся воду за бортом больше не хотелось. А пришёл я туда уже, наверное, по привычке.

Марн безразлично проводил меня взглядом, пока я лениво перебирал ногами, двигаясь к своей кровати. Но сразу бухаться на ложе я не стал, а подумал и поел, что принесли на вечер. На этот раз в тарелке лежало тушёное мясо с картофельным пюре и соком неизвестного мне фрукта, но очень вкусным, напоминающим грушу с корицей и чем-то ещё в стакане. Эх, возможно, это последний мясной день. Дальше нас, видимо, ждут сухофрукты, овощи, да другая долго хранящаяся еда.

После приёма пищи я лёг на кровать, закрыл глаза и отпустил мысли, ни о чём не думая. Такое состояние даже дремой назвать сложно, потому что я в любой момент смог бы поднять веки и быстро сориентироваться, да и окружающие звуки никуда не пропали.

Так и пролежав остаток дня в каюте без дела и без желания идти смотреть на море, я поздно вечером заснул. Всё это время в мозгу крутились разные мысли, я вспоминал произошедшее со мной с того момента, как попал сюда, но из раздумий ничего не созревало. Так и провалился в глубокий здоровый сон.

* * *

Каждое новое пробуждение удивляет всё больше! И сегодня лучи солнца совершенно ни в чём не провинились. В уши на седьмой или восьмой день путешествия ударил грохот от взрыва, и одновременно с ним кровать подо мной сильно тряхнуло. Ко всему прочему, на пол полетели большие и маленькие осколки тех самых больших окон. Встав с кровати, я тут же оказался на досках, увернувшись от одного особо крупного стеклянного снаряда. Тело сообразило быстрее, чем голова. Как раз в этот момент крупный кусок стекла воткнулся между досками прямо рядом с моим лицом и оцарапал его. Гадать, где бы он мог оказаться при иных обстоятельствах, я не стал, а лишь сглотнул и чуть приподнялся на руках.

«А как всё хорошо начиналось», — промелькнула мысль в голове, когда последний кадр жизни пронёсся перед глазами.

Присев, облокотившись на тумбу и посмотрев на место Вадиса, марна я там не обнаружил. Очевидно, он уже где-то на палубе, без меня «веселится».

Ценой больших усилий мне удалось быстро встать на ноги, но новый мощный толчок чуть не отправил меня обратно. Пришлось идти к выходу, качаясь и оглядываясь по сторонам, ведь окон у нас в каюте всё ещё было много. Больше половины из них теперь походили на квадратные оскаленные пасти, а на остальных ещё только появлялись паутинки трещин. И всё-таки, пока ещё целого стекла было достаточно, чтобы со следующим хорошим толчком отправить меня уже на тот самый «Тот Свет».

Когда я находился уже у выхода, по закону жанра, или, возможно, подлости покачнувшийся большой платяной шкаф, стоявший у выхода, чуть не придавил меня. Чудом удалось спастись, увернувшись от этой громадины, впрочем, вещей там всё равно не было.

На палубе пахло порохом, и стоял густеющий с каждым взрывом дым, а за ним ещё неплохо различался борт другого корабля. В боку судна в два ряда располагались порты, и из нескольких исходили чёрные столбы, говорящие о том, что от туда уже выстрелили, а внутри других на нас смотрели тёмные дула пушек.

— … твою мать! — Начало фразы заглушил новый залп одной из пушек, после которого слева от меня громко просвистело ядро и, судя по мелодичному звону бьющегося стекла, куда-то попало. К сожалению, никто не оценил моего краткого, но весьма содержательного описания ситуации, зато уши заложило основательно. Машинально я закрылся руками, но толку-то с этого? Новый толчок отбросил меня на ограждение, которое служило раньше местом для созерцания моря, но теперь оно приняло меня не так мягко, как в прошлые разы. Больно ударившись рукой об него, я снова растянулся на животе. Вставать больше не хотелось, и, сквозь столбики ограждения наблюдая за «использованными» бойницами другого корабля, я начал перекатываться. Не зря. «Моё место», секунду спустя, превратилось в облако щепок, а они же в свою очередь обильным дождём посыпались мне на голову, спину и ноги. Кроме того, после этого, дальнейшие перекаты стали невозможны, так как ещё одно ядро испортило поверхность, по которой я мог попасть дальше. Пути отхода, или, вернее, отката в более безопасные районы корабля для меня пропали. Пришлось встать и подготовиться к новым выстрелам. Жаль, что сквозь дым я не видел стволы, а то, если я ещё и на линии огня, это вообще финиш. Впрочем, надежда на то, что я хотя бы останусь жив, ещё теплились в моей душе.